Главная / Полиция / СНБ Армении должна обнародовать прослушки разговоров прошлых лет

СНБ Армении должна обнародовать прослушки разговоров прошлых лет

Есть достаточно оснований для подозрений, что при предыдущей авторитарной власти телефонные разговоры граждан, политических оппозиционных и общественных деятелей, личная и деловая переписки незаконно прочитывались и прослушивались, и данные об этом непременно должны быть преданы огласке. Об этом в ходе обсуждения прослушенного телефонного разговора директора Службы национальной безопасности Артура Ванецяна с начальником Специальной следственной службы Сасуном Хачатряном в понедельник, 17 сентября, заявил глава ванадзорского офиса Хельсинкской гражданской ассамблеи Артур Сакунц.

Правозащитник выделил два фактора: сам факт прослушки и тему разговора. По его словам, для предотвращения подобного нужно осуществление определенных действий: «Более чем актуальна огласка фактов всех прослушок в ходе деятельности бывшей Службы нацбезпасности. Нужно, чтобы как исполнители, так и те, кто принимает решения о таких действиях, знали, что это неприемлемо, уголовно преследуемо».

Сакунц выразил обеспокоенность прослушкой разговора директора СНБ: «Странно в этом то, что уже прослушивают тех, кто сам потенциально прослушивает. Это серьезный вопрос, если глава Нацбезопасности не в состоянии обеспечить секретность собственных телефонных разговоров, какие гарантии, что мои телефонные разговоры не могут быть прослушаны? Я уже не говорю, предположим, о премьер-министре или министре обороны. Значит, в этой сфере есть довольно серьезные задачи, которые нужно решить».

Председатель правления аналитического центра по глобализации и региональному сотрудничеству Степан Григорян считает прослушку разговора следствием политики контрреволюционных сил: «Мне понятно, почему они стали мишенью прослушки: именно они борются с коррупцией, именно эти двое раскрывают 1 марта, потому они и стали мишенью».

Если, по его словам, подойти к этому разговору с политической точки зрения, у двух государственных деятелей состоялось достаточно нормальное обсуждение: «Ничего странного, неожиданного для меня нет. Они были обеспокоены происходящим».