Epress.am Новости из Армении
В конце сентября в Ереване при сотрудничестве Кавказского центра Миротворческих инициатив состоялся очередной символический суд. Местный этнолог Грануш Харатян выступала против попирания прав нацменьшинств на Южном Кавказе. Ее оппонентом выступил лидер молодежного крыла партии «Дашнакцутюн» Артак Заргарян.
Автор статьи Юлия Адельханова выступала на суде в качестве одного из четырех членов комиссии из Грузии.
Меня несколько обескуражило неожиданное изменение формулировки иска перед самым началом слушаний. Первоначально истица была против нарушений прав национальных меньшинств в Армении, и почему она решила предъявить исковые требования в рамках одного, ограниченного во времени, судебного процесса ко всему Южному Кавказу, для меня остается загадкой.
Я ожидала, что истец и ответчик, граждане одной страны, люди одной национальности будут подробно, в деталях обсуждать положение прав национальных меньшинств в своем же государстве. В том самом, где правящая партия является издателем книги – компилятивной апологии национализма под названием «Гарегин Нжде и его учение». Ожидала услышать подробную и обоснованную критику политики своего государства в данном аспекте и такие же подкрепленные фактами, детальные возражения на эту критику.
Это было бы крайне интересно, а главное, не банально для Южного Кавказа. Потому что жалеть на Южном Кавказе умеют только себя, восхищаться – только собой, а критиковать только других. Стереотип? – Да. Но, к сожалению, на этих слушаниях была сделана довольно слабая попытка его разрушить.
Итак, тема слушаний – нарушение прав национальных меньшинств на Южном Кавказе. Тут же и другой подходящий стереотип отыскался. Что в Армении думают о ситуации с правами человека на вышеупомянутой территории, которая, сколько ни называй ее единым регионом, политически делится на Азербайджан (в алфавитном порядке), Армению и Грузию + три непризнанные республики, одна из которых, правда фактически филиал Армении? Ответ:
1) Ну, про Азербайджан вообще говорить нечего, там про права человека и не слыхивали (Азия-с);
2) Армения – Родина, которая, заметьте, всегда в опасности, и говорить о проблемах внутри нее непатриотично;
И наконец, 3) Ох уж эта Грузия – там права человека, в частности, армян, нарушаются постоянно, систематически, злонамеренно, и это часть государственной политики, потому что по-другому Грузия не может, чай не Франция. …Чур меня! Изыди, стереотип!
— Всем встать, суд идет.
Стереотип ушел, но настроение испортил. Самое мерзкое, что во всех трех утверждениях, в той или иной степени, есть доля правды: Грузия – не Франция, Армения (для человека, в ней родившегося) – родина, а все три страны географически находятся в Азии.
***
Позиция истицы мне в целом близка. Право же, я против нарушения прав национальных меньшинств вообще и на Южном Кавказе в частности. А кто — «за»? Нарушения эти есть, они очевидны. Поэтому позиция ответчика, с моей точки зрения, была крайне невыгодна, хотя Родина его не забудет.
Тем не менее, критиковать Азербайджан в Армении – проще простого. А попробуйте сделать это в самом Азербайджане, будучи гражданином этой страны. Но именно эта страна сегодня являет нам пример того, что чем больше давление со стороны властей, тем сильнее, смелее и убежденнее в ней правозащитники. Чем труднее быть честным человеком, тем это благороднее. Это не значит, что армяне или кто-либо еще не в праве призывать власти Азербайджана соблюдать Рамочную конвенцию по защите прав национальных меньшинств. Просто хочу отметить, что делать это публично в Армении – со всех сторон выгодно для призывающего и абсолютно бесполезно для «потомков коренного населения Кавказской Албании».
Мое отношение к политике Грузии в области соблюдения прав национальных меньшинств примерно совпадает с отношением истицы, хотя я чуть больше о ней осведомлена, просто в силу того, что я тут живу. Действительно, Грузия позже остальных стран Закавказья (в 2005 году) ратифицировала Рамочную конвенцию по защите прав национальных меньшинств, а Хартию о защите региональных языков или языков национальных меньшинств вообще не подписывала, хотя ей-то как раз и следовало это сделать.
У нас долгое время не предпринималось попыток добросовестно обучать грузинскому языку представителей национальных меньшинств, среди которых, кстати сказать, желающих обучаться было маловато.
И вдруг взялись, да неумело, да еще глобальная реформа образования, да еще 3 министра образования сменилось за 3 года. Тем не менее с этого года носителям региональных языков – армянам и азербайджанцам – а также носителям абхазского и осетинского языка были предоставлены льготы при поступлении в грузинские ВУЗы. А именно – они могут поступить на выбранный ими факультет, не сдавая экзамен по грузинскому языку, на нулевой курс и в течение одного года учить грузинский язык, а на следующий год уже вплотную приступить к основным занятиям.
Правда этот механизм еще не вполне годен для применения в регионах Джавахети и Квемо Катрли, и в последующем, надо надеяться, будет оптимизирован. Что же касается носителей русского языка, среди которых есть представители всех национальностей, населяющих Грузию, их эти льготы не коснулись, и они поступают в грузинские ВУЗы на общих основаниях.
Далее истица отмечает, что в Грузии административное делопроизводство в регионах, населенных национальными меньшинствами, ведется только на грузинском языке. Это так, поскольку Грузия не подписывала Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств. В Джавахети, однако, где администрация на 95% состоит из этнических армян, на деле существует такая практика: к примеру, протоколы заседаний органов местного самоуправления ведутся на армянском, затем переводятся на грузинский. Это не вызывает возражений со стороны властей из центра. В Квемо Картли ситуация сложнее – там азербайджанцы в администрации представлены непропорционально.
В целом же злой умысел обвиняемой Грузии не доказан и, хотя она виновна, на лицо, может быть не искреннее раскаяние, но тенденция к исправлению.
В отношении ситуации в Армении полностью доверяю показаниям истицы, поскольку она много лет занималась проблемами национальных меньшинств в Армении и знакома с ней не понаслышке. Тем более, что ответчик даже и не пытался по существу опровегнуть хоть один ее довод.
Тем не менее, и к этой части иска у меня есть кое-какие замечания. Например, истица заявляет, что в русских школах в Армении, а также на русском секторе в государственных армянских школах, обучение ведется по учебникам РФ. И что это не обеспечивает право учащихся на получение государственного образования Армении. Задача этих школ – дать ученикам знания, соответствующие госстандартам Армении.
Так вот, неужели в Армении действуют иные законы физики, чем описанные в российских учебниках? Или там по-другому взаимодействуют друг с другом химические элементы? А может, уникальная флора и фауна Армении не подчиняется законам Менделя? Или катет длиннее гипотенузы? Быть такого не может. А значит, если ученик знает армянский язык и историю Армении на надлежащем уровне, сдал экзамены по остальным предметам, и с этими знаниями смог поступить в ВУЗ, то в данном конкретном случае его права не нарушаются.
А государству следует выделить средства не на перевод армянских учебников на русский, а на предоставление бесплатных переводчиков людям, не владеющим государственным языком, для полноценного участия их в судебном процессе, когда дело напрямую их касается. То есть, на исполнение п. d ч. 1 ст. 9 Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств и п. 3 ст. 10 Рамочной конвенции по защите прав национальных меньшинств.
В конце своего выступления истица отмечает, что все три страны Южного Кавказа не имеют национального закона регулирующего права национальных меньшинств. По мне, так и слава богу! Потому что пока все три старны так халатно относятся к национальным меньшинствам и к положениям Рамочной Конвенции, пока общество этих стран не откажется от средневековых предубеждений к людям другой национальности и вероисповедания, ни одна из них не сможет написать закон, не дискриминирующий нацменьшинства. А когда ситуация изменится, то и надобность в таком законе отпадет.
***
Что касается ответчика, то он явно был не в своей тарелке, а его доклад, по объективным причинам, был подготовлен наспех.
В части, касающейся Азербайджана, выбор у него был не велик. Или попытаться опровергнуть критку в адрес политики этой страны в отношении национальных меньшинств и, по сути, стать на сторону азербайджанского руководства. То есть явить чудо. Или честно сказать: «Не знаю, не интересовался».
Говоря о Грузии, ответчик, желая быть объективным, сначала отметил проблемы интеграции национальных меньшинств в грузинское общество и несостоятельность политики Грузии в их решении, используя такие выражения, как «коллапс системы местного самоуправления».
Затем перечислил фобии националистически настроенных грузинских политиков, тиражирующиеся в грузинской желтой прессе, которую, в свою очередь, любят цитировать армянские источники. Это и боязнь сепаратизма, и происки внешних сил, стремящихся с помощью национальных меньшинств дестабилизировать обстановку внутри страны, и недоверие к грузинским субэтносам (мегрелам и сванам), ставящим под вопрос собранность грузинской нации. При этом ответчик распространил параноидальные настроения определенной части грузинского общества на все грузинское общество в целом и, что самое удивительное, оправдал на этом основании нарушение прав национальных меньшинств.
Что касается Армении, то даже если бы истица перечислила в своем выступлении статьи и пункты Рамочной конвенции по защите прав национальных меньшинств и Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств, нарушаемые Арменией, то ответчик все равно бы не смог возразить на них по существу.
Если он и был знаком с содержанием этих документов, то успешно скрыл этот факт от суда. То, что национальные меньшинства, составляющие теперь 4% населения Армении, более или менее равномерно распределены по всей ее территории и не особо выделяются на фоне монолитного армянского общества, еще не доказывает, что их права не нарушаются.
Как справедливо заметила истица в начале своего выступления, «в большинстве случаев «наши пострадавшие» не информированы о своих правах, и, следовательно, не информированы о том, что эти права нарушаются».
Ответчик, в свою очередь отмечает, что «проблемы возникают также из-за безынициативности самих национальных меньшинств» и что в Армении «представители национальных меньшинств <…> не стремятся получить высшее образование, и работать в своих национальных школах, или же предпринимать другие практические шаги для сохранения своего языка». Позволю себе заметить, что здесь, как и в случае с Грузией, склонность ответчика к экстраполяции мешает ему адекватно оценивать ситуацию.
Далее, обращаю внимание читателя на п. h ст. 8 Хартии, в соответствии с которым государства-участники обязуются обеспечивать подготовку и переподготовку преподавателей в вышеупомянутых учебных заведениях. А теперь вопрос: национальные меньшинства «безынициативные», потому что не знают о своих правах, или они не знают о своих правах, потому что «безынициативные»? А может сначала надо, в соответствии с ч. 3 ст. 9 Хартии, обеспечить доступность текстов законодательных актов на региональных языках или языках меньшинств, особенно тех, которые имеют непосредственное отношение к лицам, пользующимся этими языками? И без ссылки на трудности перевода.
В доказательство того, что национальные меньшинства Армении не подвергаются никакому давлению со стороны государства и общества, основанному на факте национальной принадлежности, ответчик приводит аргумент, что «текущий год был объявлен ЮНЕСКО годом международного культурного слияния, и в рамках этого мероприятия были организованы культурные дни национальных меньшинств Армении». Логика – железная! Комментировать? Ну что тут скажешь… Вот если ЮНЕСКО объявит следующий год годом завязывания шнурков на ботинках, было бы забавно поприсутствовать на посвященном этому образцово-показательном мероприятии. Например, у нас в Грузии дикторы телевидения со слезами умиления на глазах оповещают население то о Курбан-байраме, то о Сурб Саркисе, то о Хануке. Представители азербайджанской общины ежегодно принимают поздравления президента с началом священного месяца Рамадан, но на состоянии дел в Квемо Картли это почти не отражается.
Заканчивая свое выступление, ответчик так аргументировал безосновательность иска: «Сегодня во всех трех странах Южного Кавказа есть более важные и нерешенные проблемы, имеющие национальную и государственную значимость, и только после их решения будет возможно решить насущные вопросы национальных меньшинств». Напомню, что сегодня во всех трех странах Южного Кавказа происходит отток национальных меньшинств зарубеж. К моменту, когда мы станем этаким кавказским Бенилюксом, они исчезнут с нашей территории, а если кто останется, будет ощущать себя «внутри благодати – и все-таки совсем не там… ну… как во чреве мачехи».
***
Напоследок еще раз отмечу, что тема соблюдения прав национальных меньшинств на Южном Кавказе сама по себе довольно обширная. И в рамках данных слушаний была сделана лишь попытка отрефлексировать этот животрепещущий вопрос. Особенно же меня порадовала заинтересованность в глазах юных слушателей, от мнения которых зависел исход процесса. Тем же, кто считает, что у представителей национальных меньшинств на Южном Кавказе нет проблем, я хочу напомнить, что в нашем регионе – три замороженных этнических конфликта. И не надо про третьи страны и про политику стравливания народов друг с другом.
Пока в наших странах будут различать людей по национальности, опасность возобновления конфликтов будет реальна. Любой социальный конфликт будет неизменно перерастать в национальный, и любой крикливый дурак сможет нас поссорить.