Левон Тер-Петросян о Третьей силе и глубинах армянской политической мысли

В заключение сегодняшнего митинга оппозиции, который шествием от Матенадрана перешел на площадь Свободы, выступил первый президент, лидер Армянского национального конгресса Левон Тер-Петросян.

— На митинге 17 марта мы выдвинули три основных требования: — освобождение политзаключенных, устранение незаконного запрета на проведение собраний на площади Свободы и официальное заверение в готовности раскрыть убийства 1 марта (силовой разгон мирной демонстрации, гибель 10 человек – ред.), которые необходимы для начала формального диалога с властями и решения остальных проблем, выдвинутых обществом.
Не будем забывать о договоренности не забегать вперед, действовать в рамках Конституции и законов, исходя не из отрицания законности революционных методов борьбы, а из соображений неувеличения опасности возобновления войны со стороны Азербайджана.

Мне бы хотелось, чтобы для каждого из вас, не на основе веры и доверия, а на уровне трезвого мышления, стала полностью понятна ставшая для меня аксиоматичной истина, что если три перечисленные задачи не будут решены в ближайшие дни, оставшиеся требования не будут выполнены никогда и так и не состоится диалога власть-общество.

Тем самым будет упущена практически последняя возможность восстановить национальную солидарность путем поднятия международного рейтинга Армении. И хотя ответственность за упущение этой возможности падет, в первую очередь, на власти, затем — на мешающие нам различные силы, при недостатке здравого смысла и дисциплины мы вместе с вами также не откажемся от своей доли ответственности.

В ситуации, сложившейся после митинга 17 марта, можно выделить два вопроса. Первый относится к постоянно повторяющемуся нелепому утверждению о том, что Армянский национальный конгресс монополизировал оппозиционное поле. То, что какая-либо политическая сила может монополизировать поле власти, само по себе понятно, так как это обычное явление в жизни государств и доказывается наличием бесчисленных тираний.

А идея, согласно которой, какая-то сила в состоянии монополизировать оппозиционное поле, настолько гениальна, что может возникнуть только в глубинах армянской политической мысли. Во всяком случае, в истории мировой политической мысли такой идеи мне неизвестно.

Возможно, говоря монополизация, они имеют в виду то, что Конгресс занял площадь [Свободы]. Но, во-первых, в Ереване есть множество площадей, во-вторых, были времена, когда Конгресс не проводил митингов на протяжении месяцев (17.10.2008 – 1.03.2009, 6.04.2010 – 17.10). Почему в это время никакая сила не попыталась занять площадь и уничтожить «монополию».

Второй вопрос вытекает из первого. Дело в непрекращающихся разговорах о необходимости создания на политическом поле Армении третьей силы. Попробуем понять смысл и этой идеи. Прежде всего, констатируем, что если говорится о необходимости создания третьей силы, это означает, что пока существуют две силы — власти и Армянский национальный конгресс. Во-вторых, в таком случае возникает вопрос, почему эта третья сила так и не сформировалась в результате длящихся более 3-х лет разговоров и даже попыток?

Кто виноват? Конечно Армянский национальный конгресс, который, как было отмечено представителями третьей силы, монополизировал оппозиционность, поведя за собой народ. Не буду скрывать: да, Конгресс действительно повел за собой народ. В последних митингах Конгресса принимают участие более 100 тыс. человек (данные полиции колеблются вокруг цифры 10 тыс. — ред). Что, на этом армянский народ закончился? Других 100 тысяч нет? Совершеннолетнее население Армении составляет около 1.8 млн человек. Это означает, что минимум 18 организаций претендующих на звание третьей силы могут собарть по 100 тысяч человек. То есть, человеческий потенциал дает возможность создания не одной, а 18 Третьих сил. В таком случае, почему после всех этих разговоров, хотя бы одна из них не формируется?

Это, по-моему, происходит по одной простой причине. Претенденты на роль треьей силы хотят добиться своего не долгой и смелой работой с обществом, колоссальными усилиями, потраченными на завоевание его доверия, а просто клевеща на Конгресс, и пытаясь вытолкнуть его с поля.

Как показывает история независимости Армении, так называемая Третья сила всегда в последний момент не принимала сторону оппозиции, а сливалась с властями. Так было в 1998, 2003 и 2008 годах во время президентских выборов, и , скорее всего, так будет и на предстоящих выборах. С моральной точки зрения это неприемлемо, но с точки зрения демократии это нельзя назвать предосудительным поступком. Так называемая Третья сила сама делает свой выбор, платя за это падением рейтинга, или превращением в политический труп.

Помимо общих оценок явления, есть также конкретное обстоятельство, которым объясняется активизация сторонников Третьей силы. Они, судя по всему, весьма обеспокоены перспективой диалога между властями и Конгрессом, в результате чего могут быть назначены внеочередные выборы. А так как эти люди воспринимают эту перспективу не иначе как договоренность вокруг депутатских мандатов и должностей, то они согласятся, чтобы политзаключенные пожизненно остались в тюрьмах, чтобы площадь Свободы никогда не была возвращена народу, чтобы убийства 1 марта не были раскрыты, лишь бы диалог не состоялся.

Даже если они так не считают, то своими действиями пособствуют отсрочке или прерыванию решений этих важных вопросов. По-моему, диалог властей и Конгресса не на руку не только внутренним, но некоторым внешним силам, так как если власти Армении не будут уязвимы, это укрепит позицию страны в международных отношениях, в частности, в процессе урегулирования карабахского конфликта.
Мы ожидаем, что до следующего митинга, который состоится 28 апреля, выдвинутые нами ради диалога три минимальных требования (освобождение политзаключенных, восстановление права на проведение митингов на площади Свободы, официальна гарантия раскрытия убийств 1 марта) должны быть исполнены. Если этого не произойдет, то Армянский национальный конгресс, считая вероятность диалога исчерпанной, будет вынужден кардинально изменить свою тактику и суть действий. Мы пока не намерены говорить с властями на языке ультиматумов, но и у терепения народа есть предел. 28 апреля должно стать или началом диалога, или окончательным водоразделом между властями и обществом.