Epress.am Новости из Армении
Наконец-то, кино в виде пропаганды и скрытой рекламы пришло на помощь нашим тщетным попыткам развивать туризм в Арцахе и Армении. Ярким доказательством тому служит картина «Если все», которая на фестивале «Золотой абрикос» этого года признана лучшей армянской художественной лентой, а также была удостоена приза экуменического жюри.
Автор идеи фильма, продюсер, соавтор сценария и исполнитель главной роли Микаэл Погосян предпочел разделить славу с российскими в некотором смысле «девственницами», поскольку как для режиссера Натальи Беляускене, так и для актрисы Екатерины Шитовой фильм стал дебютным.
Невооруженным взглядом видно, что они не экономили сил, чтобы показать Ереван красочной сказкой и продемонстрировать прелести природы Вайка, Сюника, Арцаха. Они даже материализовали старую мечту об «Армении — от моря до моря» через сумасшедшего водителя грузовика с прицепленным кораблем. И новую – через соревнование ишаков, ставшее символом протекционируемой национальной культуры.
Сложно представить ситуацию, когда в Голливуде снимается фильм под высоким патронажем Обамы, который получает приз на фестивале под почетным председательством брата Обамы. Но «Если все» был создан не только под патронажем президента Армении, но и был посвящен 20-летию независимости Армении и формирования Вооруженных сил, что заставляет серьезно подойти к предложенному Макиэлом Погосяном трагифарсу.
Это значит, что фильм хочет сказать больше, чем «мы хлебосольный, радостный и гостеприимный народ». С самого начала устами собутыльника главного героя озвучивается посыл: «Если все китайцы подпрыгнут одновременно, то мир сойдет с оси, и случится катастрофа». А чтобы получить ответ на вопрос, что должны сделать все армяне, чтобы покончить со всем миром, предлагаю посмотреть весь фильм до конца, хотя это и бесполезно.
Ясно, что будущее наше не в китайцах — нам нужны русские. И поэтому самолет привозит в дар армянскому народу симпатичную девушку Сашу с саженцем березки в руках, которая, как выясняется, будучи армянкой по матери, является дочерью русского добровольца карабахской войны. Мать Саши Масленниковой убили во время погромов в Сумгаите, и отец, — Масленников Саша – желая отомстить, присоединился к добровольческим армянским отрядам, чтобы бороться за самоопределение Арцаха, и геройски погиб.
Сложно представить большей лжи, учитывая исторический факт того, какую роль именно в Сумгаите сыграли вроде бы пока правящие нами в то время русские, сидящие в Кремле. Но, как говорится, это искусство, полет мысли, и не надо политизировать.
Девушка приехала с миссией посадить дерево на могиле своего отца, в которой ей помогают бывшие сослуживцы отца и главным образом командир Гуго. Гуго — не просто участник войны, но настоящий, старый, пятизвездочный ереванец, о чем свидетельствует незначительный факт: он живет в доме по адресу Терьяна 11. Незнающим скажу, что это знаменитое здание клуба Африкянов, который угрожают снести. Полагаю, картина не снималась в поддержку этого строения, и на это не пойдет ни копейки с выручки от проката. Здание использовалось лишь как декор, чтобы подчеркнуть аристократичность Гуго, так он превратился в пьянствующего работника автомастерской. Кстати, о пьянстве. Фильм от начала и до конца изобилует пиршествами, а точнее распитиями водки. Даже на родине армянского вина, в селе Арени, на столе стоит водка, и в Гандзасаре (монастырский комплекс в Карабахе — ред.) ребята глушат водку, видимо, чтобы выглядеть не менее пьющим народом в сравнении с русскими, либо в знак благодарности большому брату за то, что научили нас пить. Но и это не главное. Главное, что наш Гуго не пьет просто так: он превратился в пьяницу из-за беды (жена-дети-семья в картине не фигурируют, наверное, их нет), но не сугубо личной, а всенародной армянской трагедии.
Встретив русскую девушку, Гуго, в отличие от остальных армянских ребят, не теряет головы, но сажает ее в автобус Ереван-Вайк и отправляет Сашу в сослуживцу по прозвищу Арч (Медведь). Затем он передумывает и угоняет внедорожник «Лэнд Ровер» с «золотым» номерным знаком из цифр 7. Как только Гуго садится за руль джипа, он сразу превращается в парня своей мечты, догоняет автобус Ереван-Вайк, по-хамски перекрывает ему путь, орет на искренне возмущавшегося водителя и жалких пассажиров. Мы проглатываем эту выходку, так как думаем, что Гуго участвовал в войне, пострадал, был контужен — ему можно, он за нас воевал. Все, кто угодно орет на жителей деревень, пусть разок и Гуго покричит, что тут поделаешь. Но Гуго не успокаивается: до конца фильма он постоянно кричит, плачет и пьянствует.
Если отставить в сторону неуместную спекуляцию Арцахской войной, то останется неприкрытая попытка повторить успех фильма «Мужчины». Пара эпизодов фильма практически скопированы один к одному. Например, сцены с танцами или последним пиршеством — это прямой вызов эпизоду с песней «Камин зана» в ленте Эдмона Кеосояна. Кстати, во время этого застолья мы предстаем этакими жестокими аборигенами. Арч искренне сожалеет, что почти не осталось людей, которые способны убить буйвола ударом молота в лоб, и что мы стоим на пороге потери нашей древней национальной традиции. Выясняется также, что армянские девушки настолько бессердечны, что ни одной из них и в голову не пришло спасти украшенную гранатом и розами скотину. А нежная и добрая Саша поступает иначе и прячет кувалду под капотом «Лендровера». Как сказал бы Станиславский, еще пригодится.
И действительно пригодилось — в деле давления на малый и средний бизнес. Банда из наших бывших добровольцев, вооружившись этим молотом и взятым у одного старичка пистолетом (в Арцахе одинокие старики держат дома самодельное оружие), идут по-робингудски требовать долг и хозяина одного из шушинских магазинов. Но это детали.
В невыгодном свете на фоне русской представлены не только армянские девушки, но и женщины, которым, естественно, достались второстепенные, характерные роли. Они все толстые, добрые и заняты кормлением мужчин и устаканиванием их воспаленных страстей. Грузная и добрая соседка Гуго, которая с восхищением рассказывает о клубе Африкянов как о борделе, но не культурном центре. Супруга Арча тоже добрая и полная, что дает повод любоваться повисшей над тондиром грудью. Повариха пограничников также отличается размерами и добротой и, в отличие от двух предыдущих героинь, говорит по-русски почти без акцента.
Зачем надо было представлять наших добровольцев прозвищами Чут (Цыпленок), Васисдас, Гандурас и т.п., а карабахского добровольца — «обезьяной» по кличке Мульт, оставив на этом фоне единственного реального героя – русскую Сашу Масленникову. Об этом пусть подумают в Министерстве обороны, которое спонсирование картину.
А с сугубо кинематографической точки зрения нет никакой странности в том, что армянских мужчин показывают инфантильными существами с мозгами двухлетнего ребенка. Это старый и всем нам известный подход — любимы русскими Кавказ и кавказец. Достаточно вспомнить «Мимино», где двое глуповатых кавказских мужчин попадают в передрягу, из которой их вытаскивает молодая русская девушка. Бывший воин-доброволец Арч постоянно и бессмысленно гоняется за Мульто, даже по стене храма Гандзасар — во имя дешевого комического эффекта. Этот традиционный стереотип советского кино лучше всего проявляется именно данном продукте постсоветского армянского кинематографа.
В картине подчеркивается патриархальность и дискриминационное отношение к женщинам. Даже в бессмысленной демонстрации «мужского салона» в Степанакерте, потому что Гуго не собирается стричься, но хочет чего? – ну, конечно, выпить. Не надо нам об этом постоянно напоминать. Мы уже поняли, что показанный вами половозрелый патриот является пьяницей.
После всего этого не удивляешься тому, что во время приветствия со священнослужителем Гандзасара вместо поцелуя правой руки они братаются, обнимаясь и целуясь. А когда в кадре появляется глава Арцахской епархии отец Паргев, который играет себя, окончательно убеждаешься, что являешься очевидцем традиционной пропаганды «благословен тот час, когда нога русского…» (цитата из Абовяна: «Пусть будет благословен тот час, когда нога русского ступила на армянскую землю» — ред.).
Итак, единственным, что оставалось непроданным русским, была наша победа в Арцахе, но и ее по случаю 20-летия независимости Армении, формирования армии и под высоким покровительством президента Армении, при содействии президента НКР и министерств обороны и культуры Армении, а также усилиями Микаэла Погосяна преподнесли в дар русским, превратив Масленникова в единственного настоящего героя на фоне арчуков-гаго-мультов.
В конце символическим образом приходит час суда и расплаты, когда карета Золушки превращается в тыкву, а теряем символ силы – джип, потому что вместо полиции появляются конкретные пацаны с соответствующим лексиконом и совершают самосуд над троицей бывших добровольцев — все становится на свои места. От такого мандража героями овладевает истерический хохот. Зритель радуется, что это произошло не с ними. Все веселятся на вопрос Саши «лех лява?» («все хорошо?» на карабахском диалекте ред.), нам остается зафиксировать: «Все плохо, дорогой. Это просто бессмысленное времяпрепровождение», а не кино. Таким образом кино у нас не получится» (эта фраза в авторском тексте также звучит на карабахский манер – ред.).
Армен Оганян