Epress.am Новости из Армении
Отцу прослужившего 14 из 24 месяцев 19-летнего солдата Ованеса Варданяна Вардан Варданян позвонил сослуживец сына и сообщил, что Ованеса 9 дней назад перевезли в ереванскую психиатрическую лечебницу.
В подготовленном инициативой «Не будем молчать» сюжете бывший военнослужащий одного из полков армии Карабаха постоянно повторяет фразы из присяги, ходит взад и вперед, говорит, что он является сыном Япончика, «служил в Карабахе, не щадя себя», «наша святыня — президент Армении, президент Армении — наша святыня, без президента ничего не будет, президент следит за каждым шагом».
Тот, кто снимал на камеру, попросил парня прекратить танцевать и рассказать, что с ним произошло.
— Они хотели меня избить, изнасиловать.
— Кто?
— Офицеры.
— Назови имена.
— Вольфогар. Я не помню имен. Вольфогар, Шалон.
Отец рассказывает, что Ованес два раза проходил медкомиссию, был очень здоровым парнем, занимался спортом: «Он прослужил год и 2 месяца, и все было нормально. И вдруг мне звонят и сообщают, что Ово повздорил с офицером. И только через 17 дней мне снова звонят и говорят, что сын в психлечебнице. Я приезжаю, меня возмущенно справшивают, где я был 9 дней. Я отвечаю, что не знал. Мне позвонил неизвестный сослуживец и сказал, что сына увезли в Ереван.
В военкомате мне сказали, что случилось недоразумение. В больнице меня стали убеждать, что его только привезли, а он — заросший весь. Посмотрели бумаги и извинились. Я позвонил командиру сына, представился и спросил, где Варданян Ованес. Он ответил, что не знает и повесил трубку. Во второй раз он потребовал, чтобы я больше не звонил по этому номеру. Три дня он не отвечает на звонки. Минобороны с 3 августа и по сей день не реагирует на наши заявления.
Мы пошли, чтобы посетить его, отнести еды, сына привели к воротам, отдали документы и сказали: «Радуйся — сына освободили от армии». Я ответил: «Пусть твоего сына освобождают от армии. В бумагах ничего не сказано о том, что произошло. Это ведь не дома у нас случилось, а части. Я потребовал, чтобы все это зафикисровалось в документах», — рассказал отец.
На вопрос, что стало причиной отклонений у Ованеса, он ответил: «Мне сказали, что он испугался. Год и два месяца служил и не боялся и вдруг испугался? Но мне ведь заранее позвонили и сказали, что Ово повздорил с офицером, а 17 дней спустя он оказывается в психлечебнице. Его избили офицеры».
Отец показыает следы насилия на спине и на ногах бывшего солдата, которые «не проходят даже спустя два месяца». «Я отправил в армянскую армию нормального, здорового ребенка и кого мне вернула армия после службы в Карабахе?».
Пока отец рассказывал, Ованес снял майку, стал кататься по земле, прыгал по-обезъяньи — боком на руках и ногах, называл себя белым орлом, танцевал цыганочку, жонглировал невидимыми предметами.
Дядя Ованеса Арам Вирабян возмущался равнодушием людей: «Мы не хотим кого-то наказать или засудить офицера. Но равнодушие людей делает так, что мы готовы поехать в Карабах и на месте разобраться. Куда бы мы ни обратились, всем везде все равно. Остается взять плакаты и выйти на площадь».