Epress.am Новости из Армении
Палата представителей США 29 октября приняла резолюцию о признании геноцида армян. Это, по мнению члена правления Всеармянской партии «Сасна црер» Варужана Аветисяна, открывает большие возможности для Армении, уходящей из-под колониального влияния России. По словам собеседника Epress.am, в сложившейся ситуации повышается роль малых стран в конструировании новой архитектуры региона, где важным фактором становятся стратегические отношения Армении и Грузии.
— Говоря о знаменитой резолюции N296, принятой 29 октября Палатой представителей США, нужно отметить, что данная резолюция как с точки зрения времени, так и геополитического контекста существенно отличается от прежних признаний. Неизвестно, почему, распространено мнение о том, что Соединенные Штаты никогда не признавали Геноцид армян. Это не так. Они признавали несколько раз, начиная с 51 года, на разных уровнях исполнительной и законодательной властей. Но в этот раз было не просто признание, потому что если тогда все происходило во время холодной войны, когда границы считались нерушимыми, когда мировой порядок считался стабильным и не было мыслей о том, что это может измениться, и подобные признания носили преимущественно цивилизационный характер. То есть цивилизованное, демократическое государство в качестве носителя цивилизованных ценностей выражает свое отношение, всего лишь заявляет о том, что признает.
— Речь не о нынешнем правительстве, но предыдущее, к примеру, не проявляло чувствительности к подобным преступлениям и жертвам. К примеру, когда «Исламское государство» уничтожало езидский народ, община езидов в Армении обратилась к правительству, заявив о готовности принять несколько тысяч человек в своих домах. И они получили отказ. Или тот же Большой Кавказ: опять же геноцид черкесов, чеченского народа, который фактически подвергается геноциду на протяжении столетий. Мы якобы требовательны на государственном уровне, при этом не замечаем современные геноциды, которые происходят у нас под носом. Можно вспомнить о том же Голодоморе.
— Будучи лишь одной из составляющих российских задворок в Закавказье и лишенные субъектности, мы не могли проявлять подобную чувствительность и в каком-то смысле, да, мы расцивилизовались. Кажется, мы были за пределами этой общей системы ценностей, между тем, народ, который прошел через такое катастрофическое потрясение, народ, переживший такой геноцид, с политической точки зрения должен… Наш народ всегда сопереживает братским народам, но у администрации такого поведения не было. Нужно отличать народ от администрации. Сейчас речь об администрации. А когда будет сформировано действительно независимое национальное государство, мы, естественно, должны проявлять отношение к боли всех этих народов и политической участи: и черкесов, и езидов, и ассирийцев, и греков. Всех, кто подвергался геноциду и понес огромные потери.
Политикой занимаются независимые государства, и пока мы не придем к этому, естественно, сделать нам этого не удастся. И данная резолюция [по геноциду], с учетом ее содержания, в котором уже есть практические стремления, создает совершенно иную ситуацию. В частности, она очевидным образом показывает единогласие Соединенных Штатов, ее элиты в вопросе о том, что у них имеются стратегические стремления в отношении нашего региона, что в стратегии изменения архитектуры безопасности региона они отводят Турции незначительную роль, а армянам и Армении — большую роль, большую не в сравнении с Турцией, а с нами самими. Также они сопоставляют армянский и курдский факторы, что вводит в оборот правовой акт Вильсона, и открывает множество возможностей с точки зрения безопасности, восстановления прав, преодоления последствий геноцида.
И если мы проявим субъектное поведение, если наш политический класс будет в состоянии осознать масштаб происходящих тектонических изменений и роль, которая нам отводится этой резолюцией, мы, естественно, вступим в этот политический этап в совершенно ином качестве. Нужно понимать, что складывается такая расстановка крупных и мелких сил, в которых мелкие важны. Одной из этих мелких сил являемся мы. Редко возникают такие ситуации. Как правило, мощные силы формируют архитектуру, в которую вынужденно входят остальные, подчиняются ей.
Что касается отношений с Грузией, наш потенциал значительно вырастет и, естественно, эффективность, если мы, рука об руку, войдем в русло и, преследуя каждый свои интересы, также будем иметь и совместные цели, которые существуют и вытекают из наших стратегических интересов. Вместе осознаем спектр открывающихся возможностей как с точки зрения времени, так и геополитического развития событий, и сумеем построить будущее, которого мы достойны и в котором творческие возможности наших народов проявятся более эффективным образом.
В Грузии есть два явления: в отношении армян определенно существует политика, препятствующая армяно-грузинскому стратегическому сотрудничеству. В то же время, отдавая дань справедливости, — о двух этих явлениях говорилось и в нашем заявлении — среди армян Джавахка, конечно, не всех, но существует определенное влияние Российской империи. Это, наверно, обусловлено в том числе тем, что в свое время там находилась военная база и, возможно, иными обстоятельствами, которые можно обсуждать, раскрывать скобки, но затронуть их в полной мере в рамках одного интервью невозможно, да и не нужно. Все, кто проживают в нашем регионе и занимаются политическими процессами, осведомлены, понимают, о чем идет речь. Среди армян Джавахка есть определенная прорусскость. Повторяю: речь не обо всех. А Россия ведет политику по принципу «разделяй, чтобы властвовать» и максимально препятствует формированию армяно-грузинской стратегической системы отношений, тому, чтобы эти отношения действительно выросли до жизненно необходимого и Грузии, и Армении стратегического калибра. Оба эти фактора должны быть нейтрализованы. Во-первых, Грузия должна сделать свой шаг и избавиться от этих инерционных тенденциозных подходов к Армении и армянам. И естественно, Армения и армяне, в свою очередь, должны понимать, что есть задача гармонировать друг с другом и что только совместно в регионе можно создать ситуацию, которая обеспечит существование, развитие и благосостояние и, несомненно, безопасность обеих стран. По причине нашей разобщенности Грузия остается один на один с давлением со стороны Российской империи, с другой стороны — с вызовом противостоять турецко-азербайджанским клешням.
Что касается ситуации с Арменией, помимо того же турецко-азербайджанского фактора, нужно учитывать, что Армения, по сути, — полуколония, сателлит в пределах российской оси, который в основном все еще находится под внешним управлением. Но после перемен, которые произошли в результате всенародного бунта 2018 года, начался необратимый объективный процесс, который вынесет Армению… несомненно, есть и мировые, и региональные процессы, но эти процессы и начавшийся в Армении объективный процесс выведет страну из-под российского влияния. Россия уйдет отсюда, и откроется большая перспектива для установления армяно-грузинских отношений действительно стратегического калибра и совместного принятия роли моста-посредника между регионами, цивилизациями, системами, роли регионального трансфера.
У нас должна быть максимально интегрированная экономика. Границ как таковых, то есть строго контролируемых, нам не надо, должно быть межграничное состояние европейского типа, граждане должны иметь возможность свободно въезжать и выезжать из страны и развивать культурные, экономические и другие отношения.
Территория, экономика обеих стран невелика, и объединение в этом смысле… речь, конечно, не о слиянии, каждая сохранит свою самобытность, будет иметь отдельные цели и интересы, но максимальная интеграция на стратегическом уровне приведет только к усилению, процветанию Армении и Грузии и обеспечению перспективы их безопасного, стабильного развития. У нас нет альтернативы. И Грузия, и Армения обречены быть вместе. Только вместе мы можем быть в регионе на совершенно ином качественном уровне и фактически изменить архитектуру безопасности региона на пользу и Грузии, и Армении.
К примеру, может возникнуть вопрос Джавахка. Мы понимаем, что в Грузии существует определенное восприятие проблемы. Но если между двумя соседними, братскими народами и государствами есть сотрудничество такого калибра, этот вопрос сам по себе просто выпадает из повестки. Вопрос заключается в сохранении самобытности армян. Грузия, как всякая цивилизованная страна, должна взять на себя такое обязательство. И, естественно, проживающие в Грузии армяне должны быть полноценными гражданами Грузии. Другого решения нет. Мы понимаем, что высказывание подобных мнений особенно нашей партией, нашим движением все еще может восприниматься неоднозначно, потому что нет прямого общения с политическим классом Грузии. Мы уверены, что это должно начаться как можно скорее, мы должны иметь такое общение. Национальные силы и деятели, преследующие действительно стратегические цели, должны интенсивно общаться друг с другом. Этот диалог должен формировать платформы, а не оставаться на уровне диалога, и предоставлять возможность для совместной разработки и реализации программы будущего. Положение дел изменится. Спустя небольшое время влияние России — в негативном смысле — исчезнет, партнерские отношения у нас, конечно, будут, но не будет того, чтобы Кремль продолжал пытаться управлять Арменией путем превращения ее в объект внешнего влияния. Мы уже закрываем страницу этого исторического этапа и идем вперед. Сколько бы небольших стратегических шагов назад ни совершалось, — в Армении это сегодня присутствует, — это краткосрочные явления, это ничто в историческом масштабе.
Для нас очевидно, что определенные изменения произойдут и в Иране, и Армения может сыграть смягчающую роль, благодаря чему изменения произойдут по возможности без потрясений и будут эффективно способствовать интеграции Ирана в мир, а также формированию здоровых и цельных отношений с Западом. Здесь мы снова приходим к роли моста-трансфера Армении и Грузии, которая будет незаменима.
— Повлияют ли эти перемены на Россию?
— Несомненно.
— Можно ли найти в России союзника?
— Союзником Россия может быть только после очень глубинных изменений. То есть после выхода из имперского состояния, после отказа от имперских стремлений, территориальных экспансий и вообще экспансии влияния. Если Россия подвергнется таким глубинным стратегическим изменениям, то да. В нынешнем состоянии наши стратегические интересы противоречат друг другу.
Но, тем не менее, мы не хотим считать кого-то своим противником, тем более Россию, враждовать или даже конкурировать с ней. Хотя о нашей политической силе часто распространяются такие сплетни. Мы рассматриваем ее в качестве вероятного крупного партнера, естественно, в том числе учитывая нынешнее состояние и масштабы экономических отношений, и готовы сотрудничать на этом уровне. Но в остальных смыслах Россия нуждается в достаточно серьезном глубинном преобразовании, чтобы интегрироваться и гармонировать с миром. В нынешнем состоянии она сама приведет себя к погибели. Нам еще нужно понять, что будет с Россией, и молиться за проживающие там народы, чтобы, не дай Бог, не было больших потрясений, катастроф и потерь.