Epress.am Новости из Армении
Мы жили в одном из самых холодных краев России, Амурской области. Зимой, пролитая из стакана вода, замерзала, не успев долететь до земли. Неприкрытые нос и уши можно было так отморозить, что пришлось бы их ампутировать. И в этот холод уже в пять часов утра моя мать, укутавшись в шаль, надев телогрейку и натянув валенки, ждала желтый автобус, который отвезет её на ферму, где она будет работать до вечера. Этой женщине, которая после тяжелого рабочего дня стирала нашу одежду, готовила еду для нас и для гостей, которые могут прийти вечером, мыла грязную посуду, в то время было всего 25 лет. От тяжелого труда у нее в этом возрасте огрубели руки, лицо, губы и, что самое страшное, — сердце. Она превратилась в машину, зарабатывающую деньги, добывающую пищу, стирающую одежду и моющую посуду. Её внимание к нам: приготовление еды, стирка и даже подзатыльники за ослушание — все это тоже происходило механически.
В 1990-м мы вернулись в Карабах. Свое будущее семья видела здесь. Начали строить дом. Теперь моя мать превратилась в домостроительную машину. Теперь её делом стало просеивать через сито песок, размешивать цемент, таскать кирпичи и между дел находить свободное время, чтобы приготовить еду для строителей. В те годы у этой женщины, годами не находящей времени следить за собой, теперь не хватало времени следить за нами. Наверное, мы были самые неаккуратные дети в школе. Хотя на самом деле другие дети мало чем отличались от нас, потому что здесь матери всех детей жили той же жизнью, что и наша.
Затем мы стали вынужденными переселенцами. В палаточном городке, куда нас поселили, все 24 часа в сутки наша мать была озабочена одним — как прокормить нас. Весной и летом она ходила на прополку, осенью собирала хлопок. На заработанные гроши и мизерную помощь старалась кое-как содержать нас.
Жизнь азербайджанских переселенцев в 94-98 годах… Бедность, голод, тяготы переселенческой жизни… Палатки налегали одна на другую. В каждой палатке, размером с кухню в обычной квартире, должна была поместиться целая семья. Здесь же готовили, ели, держали все свои вещи, спали, купались, стирали. Антисанитария охватила весь городок. Родившиеся здесь младенцы, не вынося зимой холода, а летом жары, умирали. Но самым невыносимым было нравственное падение людей. Всего несколько лет тому назад эти люди могли друг для друга принести в жертву овцу, делать друг другу подарки, считали ниже своего достоинства торговать плодами из своих садов, теперь ради одной буханки хлеба из прибывшей машины гуманитарной помощи могли затоптать другого, будь то старик, женщина или ребенок.
Наша мать, ей было всего 28, растила нас среди этой дикости, нищеты, несчастья. Я никогда не видела моей 28-летней мамы в новом платье, с маникюром и косметикой. Никогда не видела её с книгой в руках. Никогда не слышала от неё ласковых слов. Жизнь из года в год делала её старой и грубой.
Я никогда не слышала её жалоб на судьбу. Она родилась в таком месте, в такой семье, что никаких ожиданий ни от семьи, ни от мужа, ни от жизни у неё не могло быть. Она без слез, без жалоб проживала выпавшую на долю жизнь. Каждодневный тяжелый, изнурительный труд, бедность, жизненные трудности — все это для мамы не было ни подвигом, ни самоотверженностью, а просто обычная жизнь, которою она жила.
Впервые она поцеловала меня в 18 лет, в день, когда я поступила в университет. До того я никакой ласки от неё не видела. Она никогда не гладила мои волосы. Не расчесывала. Не заплетала. Не баловала меня нежным приглашением за накрытый стол. Не настаивала, чтобы я одевалась потеплее.
Все это она начала делать, когда я выросла и пошла работать. Нет, душа её не стала мягче. Её простую, деревенскую, но с головы до пят жизненную мудрость я поняла лишь после того, как сама увидела и пережила все трудности этой жизни.
Мать давала мне хлеб, когда я нуждалась в хлебе, и гладила, когда я нуждалась в этом.
А я, несмотря на все прочитанные книги, вопреки всем своим возражениям жизни, ничего ей дать не смогла. Кроме ругательств и проклятий в её адрес…
Автор: Гюнель Мовлуд — азербайджанская писательница и публицист, родилась в Джебраильском районе Карабаха.
опубликовано на Meydan.tv