Ингушское общество продолжает сопротивляться

Власти отказались согласовать Ингушскому комитету национального единства (ИКНЕ) митинг в Магасе с 5 по 9 апреля. Уведомление об акции «подано с нарушением сроков», предусмотренных федеральным законом о митингах, говорится в сообщении на сайте правительства республики. Протесты в республике начались из-за демаркации границы между Ингушетией и Чечней. Вышедшие на улицы несколько десятков тысяч местных жителей, требующих отставки президента Юнус-Бека Евкурова и отмены договора с Чечней о границе, без разрешения властей продлили на площади в Магасе акцию протеста, организованную движением «Опора Ингушетии». Это привело к стычкам с силовиками. Протестующие покинули площадь 27 марта, поскольку власти пообещали согласовать через пять дней новую акцию. Позднее сотни человек на несколько часов перекрыли трассу «Кавказ» на въезде в Назрань. В ночь на 28 марта автомобилисты провели в Назрани массовый стихийный автопробег, после чего в город были прикомандированы дополнительные отряды силовиков.

Из Ингушетии периодически сообщают об отказе местных силовиков атаковать протестующих. Комментарий автора издания «Автономное действие» Владимира Платоненко: «Отказ девятнадцати ингушских полицейских разгонять протестующих – следствие не особого благородства стражей порядка, а сохранения догосударственных институтов, способных за участие в разгоне протестантов наказать куда сильнее, чем государственные органы накажут за отказ. Речь идет не о казнях или избиениях провинившихся перед обществом, хотя в какой-то ситуации возможно и такое. Есть множество других способов воздействия. Например, одним из самых страшных наказаний в традиционном обществе всегда было изгнание из него. По своей тяжести оно соперничало со смертной казнью, как сейчас пожизненное заключение и по той же самой причине: кто-то считал, что лучше умереть, чем на всю оставшуюся жизнь превратиться в изгоя…

Изгнанный из тайпа с голоду не помрет. В крайнем случае, переберется в другой субъект РФ. Но все равно и это, и даже куда более мягкие меры, которые ингушское общество может применить к виновным, куда хуже, чем те, что за неподчинение приказу применит начальство. Начальство всего-навсего выгнало их с работы. Как это не тяжело, а тайп может наказать и тяжелее. Тем более, что заварившаяся каша касается всех тайпов. А потому, если «свои» проявят к провинившимся излишнюю мягкость, это может осложнить их отношения с другими тайпами. А этого никто не хочет. Так что девятнадцать отказников – это победа традиционного общества над государством.

Это не значит, что традиционное ингушское общество идеально. Это даже не значит, что оно лучше государственного. Или, что оно хуже. Это значит только, что в данном случае оно оказалось сильнее. И что оно может управлять собой. Хотите получить пример того, как общество может управлять собой без государства? Посмотрите, что происходит сейчас в Ингушетии.

Если кто-то скажет, что традиционные общественные институты ингушей – это реликт, вчерашний день, пережиток прошлого, то я отвечу, что каменный век уже давно прошел, однако стекло до сих пор режут алмазом. Который является камнем, а не металлом и не пластиком. И что крокодил или целакант – представители современной фауны, хотя крокодил – это даже не динозавр, а архозавр, а целакант – и вовсе представитель кистеперых, полу-рыб, полу-амфибий, живое ископаемое. Когда-то они были типичными представителями биоценозов своих эпох, а теперь – нетипичные представители современного. И если традиционные институты каким-то образом смогли дожить до наших дней, существуют в современном обществе и управляют им, они – уже часть современного общества, а не пережиток исчезнувшего. Значит, они – уже не только явление прошлого, но и явление настоящего. А может быть, и будущего.

По данным правительства Ингушетии, уведомление о митинге в Магасе подавала также инициативная группа по организации общенационального митинга, она просила согласовать акцию с 10 по 12 апреля. Инициативной группе также отказано в проведении акции, но из-за другого нарушения — под уведомлением не было подписей всех ответственных лиц. В случае нарушения порядка организации и проведения митинга организаторам и участникам акции может грозить административная и уголовная ответственность, предупредило правительство Ингушетии.

Накануне стало известно, что силовики проводят в Ингушетии рейды по частным домам.

Круглосуточный митинг против демаркации границы с Чечней проходил в Магасе с 4 по 17 октября прошлого года. 31 октября акцию предполагалось возобновить, однако по инициативе большинства членов оргкомитета митинг прекратили почти сразу после начала. Тогда организаторы сослались на решение состоявшегося днем раньше в Назрани Всемирного конгресса ингушского народа, который постановил завершить уличные протесты и сосредоточиться на юридическом решении проблемы.

Соглашение о новой границе Евкуров и глава Чечни Рамзан Кадыров подписали 26 сентября в Пятигорске в присутствии полпреда Владимира Путина в Северо-Кавказском федеральном округе Александра Матовникова. Чиновники заверяли, будто соглашение предусматривает равноценный обмен территориями. Однако картографы доказали, что в действительности Магас отдает Грозному примерно в 26 раз больше земли, чем получает взамен. Если Ингушетии отходит лишь около 1000 гектаров земли, то Чечне — как минимум 26 тысяч.

Ратификация соглашения была проведена с процедурными нарушениями. Евкуров утверждал, что Народное собрание Ингушетии приняло соответствующий закон 4 октября. Между тем сами депутаты заявляли, что закон не прошел; информация о его принятии, датированная 4-м числом, в действительности появилась на сайте регионального парламента лишь на другой день.

Конституционный суд Ингушетии 30 октября признал закон о разделе Ингушетии не соответствующим Конституции региона. Он в частности отметил, что соглашение было заключено без проведения референдума, хотя статья 111 Основного закона устанавливает, что вопросы административно-территориального устройства Ингушетии власти региона должны решать с учетом мнения жителей.

Однако 6 декабря федеральный Конституционный суд по запросу Евкурова объявил соглашение, заключенное им и Кадыровым, законным. Федеральный КС указал, что ингушский КС якобы не имел права давать юридическую оценку договору.