Epress.am Новости из Армении
материал полностью — на oc-media.org
18 марта чеченский правозащитник Оюб Титиев был приговорен к четырем годам лишения свободы по сфабрикованным обвинениям в хранении наркотиков. Он является лишь последней жертвой российских репрессий против гражданского общества на Северном Кавказе.
«Пусть восторжествует справедливость!». Баннер с этим слоганом висит над въездом к заднему двору здания Шалинского городского суда. На нем изображен строгий Ахмат-хаджи Кадыров. Позади горсуда — новый бизнес-центр Шали-сити и мечеть имени сына Ахмата-хаджи — Рамзана.
Руководителю грозненского отделения правозащитной организации «Мемориал» Оюбу Титиеву в зале Шалинского городского суда объявили, что он получил четыре года колонии-поселения за хранение наркотиков в крупном размере. Этот оказался менее жестоким, чем просила прокуратура — четыре года в колонии строгого режима и штраф в размере 100 тысяч рублей.
Старший брат Оюба, Якуб Титиев, был готов к такому сроку. Летом ему намекали — мол, если Оюб извинится перед кем нужно, его могут и простить — смягчить наказание, дать родственникам спокойно жить. Но такой вариант никогда не рассматривался. «Ему каяться не за что, пусть каются виновные», — говорит Якуб.
Можно было бы назвать приговор Оюбу Титиеву мягким, учитывая, кому и за что на самом деле он был вынесен. Но сам правозащитник придерживается иного мнения. «Оюб оценивает ситуацию однозначно — любой обвинительный приговор для него не является мягким. Он не имеет отношения ни к каким обвинениям, выдвинутым против него», — подчеркивает адвокат Титиева Марина Дубровина.
То, что суд пошел на смягчение, может означать, что невиновность Оюба стала слишком очевидна, считает она. «Решение о колонии-поселении вместо строгого режима дает нам возможность достаточно быстро обратиться за УДО [условно досрочное освобождение] — уже в мае».
Но пока Титиев в руках правоохранительных органов, «хлопать в ладоши рановато», — добавляет Марина Дубровина. Она не раз сталкивалась в своей практике с тем, что после относительно мягкого приговора в отношении правозащитника начиналось второе уголовное преследование. «Так было с делом Евгения Витишко и Сурена Газаряна [российские экологи], такая же ситуация была с делом Михаила Саввы [политический активист, покинул Россию в 2015 году]», — говорит Дубровина.
Обвинение Оюба Титиева в том, что он хранил более 200 граммов марихуаны, выглядит абсурдно для всех, кто его знает. Строгий приверженец спорта, глубоко верующий мусульманин, он и в 60 лет регулярно посещал тренажерный зал, занимался бегом, никогда в жизни не курил и не выпивал. Но для чеченских реалий обвинение именно по этой статье ожидаемо и предсказуемо.
Обвинение в хранении наркотиков нередко применяют в Чечне против неугодных властям людей. В 2014 году был арестован председатель «Ассамблеи народов Кавказа» Руслан Кутаев, критиковавший власти за игнорирование траурной для чеченцев даты депортации — 23 февраля. У Кутаева «нашли» героин в количестве, достаточном для обвинения. В 2016 году был задержан журналист Жалавди Гериев — в его деле фигурировал уже пакет с марихуаной, чуть меньше размером, чем у Оюба Титиева.
Гериев скоро должен выйти на свободу — 1 мая истекает срок его содержания под стражей. Кутаев освободился в конце 2017 года, с него уже сняты ограничительные меры, и он смог приехать на приговор Оюбу Титиеву. «Побалдеешь чуть-чуть — и домой», — напутствовал Кутаев через решетку Оюба.
Правозащитный центр «Мемориал» начал работать в Чечне с 1994 года. К 2006 в республике было четыре действующих офиса организации. К 2014 году остался только один — грозненский.
На балконе их офиса 16 января по время обыска полиция нашла две подозрительные сигареты, внутри которых — ожидаемо — оказалась марихуана. А еще — бумажки с записями, сделанными рукой Оюба. «На бумажках были написаны имена и номера телефонов. Они были вставлены вместо фильтров. Обычные фильтры вынули, и вместо них вставили эти бумажки, — рассказывает адвокат Петр Заикин. — Провели экспертизу почерка и «обнаружили» принадлежность почерка к Оюбу».
Защита Титиева оспаривала, что эти эти «сигареты» принадлежали их клиенту. Заикин был удивлен, что полиция вместо этого не нашла там страницы из паспорта Титиева, учитывая уровень подготовки того, что использовалось как «доказательства» против него. Заикин убежден, что это доказательство появилось в деле для дальнейшей дискредитации Титиева.
Обвинительный приговор, вынесенный Оюбу Титиеву, — это сигнал и самому правозащитнику, и его коллегам, считает руководитель северокавказской программы «Мемориала» Олег Орлов. «Это сигнал от властей Чечни, что правозащитников все равно будут гнобить, и им тут не место. Этот сигнал ясный и очевидный, они подавали его на протяжении последних нескольких лет. Достаточно вспомнить погром офиса «Комитета против пыток».
По словам Орлова, есть в приговоре и важный сигнал российскому обществу в целом. «Дают этот сигнал, конечно, не чеченские власти, но сигнал вполне ясен — общественная кампания с целью поддержки политзека в России не бессмысленна, даже в условиях такого тоталитарного режима, как в Чечне».
Какие именно обстоятельства поспособствовали тому, что приговор был мягче, чем просила прокуратура, сказать сложно. Но совершенно ясно, что выносила его не судья, а высшее руководство республики, говорит Орлов. «Может, это было указание из Кремля, а может, они сами пришли к выводу, что лучше сделать приговор мягче, потому что процесс вызывал слишком большое возмущение. Но мы понимаем однозначно, что это для них вынужденный шаг. Сами бы они на такое никогда не пошли — они бы «наказали» Оюба по полной программе».
«Ему [Титиеву] фактически сказали — ты можешь сейчас обжаловать этот приговор, и тогда непонятно, каков будет исход. Возникает риск, что в итоге приговор станет еще суровее. А можешь не обжаловать — тогда появляется шанс выйти по УДО. И власти Чечни заставили Оюба думать и выбирать», — говорит Олег Орлов.
Выбор Оюба теперь известен — обжаловать приговор Шалинского горсуда он не будет. Титиев подчеркивает, что его решение ни в коем случае не говорит о том, что он изменил позицию. «Вину в совершении преступления я никогда не признавал, не признаю [сейчас] и не признаю [в будущем] ни при каких обстоятельствах. Об этом я всегда открыто, в том числе публично, заявлял и никогда не буду заниматься самооговором», — сказал Оюб 1 апреля, поясняя свое решение не подавать апелляцию.
18 марта. Оюб стоит в клетке в маленьком зале Шалинского суда. На нем темно-синий мусульманский костюм — его сшили на заказ, это подарок от родственников. На голове тюбетейка в цвет. Оюб хмурится, надвигает на глаза очки и зачитывает свое последнее слово.
«Я, Титиев Оюб Салманович, 9 января 2018 года по воле Всевышнего оказался за решеткой. Я с благодарностью принимаю это испытание… С детства я живу в селе Курчалой. Пошел уже 61 год. За это время произошло много изменений, менялась власть, социализм ушел в прошлое, на смену пришла демократия. У нас в стране странная демократия — в демократических странах не сажают за один клик в интернете. Госдума очень старается — ежедневно штампует законы, ограничивающие свободу».
Оюб всегда был уверен, что приговор по его делу будет обвинительным. Иллюзий он не питал никогда: «По стране в целом нет оправдательных приговоров. Это говорит о полном контроле прокуратуры над судебной системой страны».
«Те, кто фабриковал это дело, думают, что у них есть оправдание — приказ сверху. Не было никакого приказа. Возможно, было пожелание, указание, но все двинулись его исполнять, предвкушая дивиденды. 15-20 лет назад никто бы не поверил, что в нашей республике возможен такой процесс, как этот. Боюсь себе представить, что будет через 20 лет. Думаю, я не доживу до этого».
В зале молчание. Так много — почти сорок минут — Оюб тут никогда не выступал, и уже не выступит. Через неделю ему зачитают приговор, после которого он скажет журналистам всего пару слов и затем его уведут через заднюю дверь.
«Я уповаю только на Всевышнего. Если он считает, что мне дальше надо оставаться за решеткой, я приму это с покорностью. Но Бог предписывал нам бороться с несправедливостью, поэтому мы будем бороться до конца».