На судебном заседании по делу политзаключенных Шанта Арутюняна и друзей прокурор зачитывал доказательства, однако Арутюнян прервал его, отметив, что действия обвинителя являются частью стратегии КГБ, состоящей из 4 пунктов. 4 шага КГБ, по мнению подсудимого, таковы: сделать провокацию, доказать, что акция 5 ноября является не политическим актом, а хулиганством, доказать, что Арутюнян получил деньги от Запада или Азербайджана, и что он является предателем родины. Подсудимый прогнозирует, что на него заведут другое уголовное дело в связи с получением денег.
Прокурор продолжал говорить о том, что 5 ноября Арутюнян и его единомышленники отказались от дачи показаний в полиции. По словам же подсудимого, это обусловлено недоверием к полиции.
«Я знаю об этом не с 5 ноября, а с 2008 года, когда за то, что я говорил в микрофон, мне дали 1 год и месяц [арестованный после 1 марта 2008 года [силовой разгон мирной акции сторонников оппозиционного кандидата в президенты Левона Тер-Петросяна, арест сотен оппозиционеров, гибель 10 человек] Шант Арутюнян обвинялся в организации массовых беспорядков]. Я уже не говорю об убийстве людей. Хунта пришла к власти ценой самого жестокого убийства, и я не жду правосудия от этих властей. Я никогда не прикидывался ослом и не говорил, мол, посмотрите, существует свобода собраний», — заявил политзаключенный.
По словам Арутюняна, он решил заговорить о примененном к нему полицией насилии не в надежде на проведение следствия, а ради того, чтобы стажи правопорядка «не могли прикидываться хорошими пацанами в узком кругу».
Прокурор напомнил об опровержении начальником полиции Владимиром Гаспаряном того, что он нанес удар Арутюняну. Подсудимый пожелал сделать заявление в суде, обратившись к главному полицейскому страны, однако судья Мнацакан Мартиросян прервал заседание, сразу после чего полицейские увели Шанта Арутюняна из зала суда. Заседание прервано.
Арутюнян и 13 его товарищей обвиняются в совершении 5 ноября в ходе предпринятого ими шествия в масках хулиганства с применением предметов, используемых в качестве оружия, сопровождавшегося оказанием сопротивления представителю власти. Они не признают свою вину, в частности, отмечая, что проведению шествия помешали провокаторы, а столкновения спровоцировали полицейские в гражданской одежде.