О войне в Карабахе и армии, которую кормят ложью

Самвел Бабаян [командир Армии обороны в 1993-1999гг.], занимавший должность секретаря Совбеза в ходе недавней 44-дневной войны в Карабахе, в интервью сайту «Меронк» говорил о ходе войны, возможностях армянской армии, некоторых проваленных операциях и «виновниках».

Представляем отрывки из интервью:

— Война началась утром 27 сентября. В течение 15 минут армянская сторона лишилась 50% своих противовоздушных сил, 40% артиллерии. В первый же день, в течение 15-20 минут.

— Затем, так же, как я говорил еще в 2016 году, что противник проникнет и артиллерия, подобно граду, посыпется на головы ребят, этот град сработал: вообще, по всему фронту, но в основном на направлениях Талиш-Матагис и Кянт-Горадис. На матагисском направлении мы отступили и смогли удержать позиции, в направлении Горадиза противник прорвал рубеж и развернулся по 4-5 направлениям одновременно: по берегу реки Аракс, в сторону Гадрута, Джабраила и так далее… Удержать не удалось, перешли в наступление, понесли потери, снова отступили.

«Более 70% офицерского состава было не на своих местах»

— Теперь, когда генералы обвиняют друг друга, политизируют, мол, решение поступило сверху, все в этом духе… Мне это знакомо еще с 1992 года. Но существует одна простая истина: нужно было суметь организовать…

— Карабах должен был набрать 17 500 военнослужащих запаса, на первом этапе – 7500-8000. Первый этап был осуществлен на 90%. После этого уже не было. Нужно было немедленно поставить государство на рельсы войны, чего сделано не было. И второе: было свободное передвижение. Въезд-выезд, кто куда хочет… Это недопустимо, потому что если житель Карабаха не остается в Карабахе, не воюет, что бы мы ни делали, ничего не выйдет. Около 3000 из этих 8000 [военнослужащих запаса] уехали. Армения, которая должна была дать 11 000 военнослужащих запаса, дала 6-7000, большая часть которых не справилась с задачей. Когда войско видит, что мы не можем справиться с беспилотниками и артиллерией противника, в него вселяется страх, паника… И командирам не удается организовать процесс, потому что они могут руководить не 4000, а 2000 человек.

— Более 70% офицерского состава было не на своих местах с точки зрения качества, порядка и так далее. Были и те, которые бежали. [Командиру Армии Обороны] Джалалу Арутюняну в ходе войны пришлось давать звание лейтенанта 19-летним детям, назначать командиром полка. Офицер бежит, он не на месте… Это говорит о кадровой политике как минимум последних 10 лет: офицерский состав полностью опирался на ложь. Кормили друг друга ложью, докладывали с места неправду. Это серьезные проблемы. Сейчас высказываются генералы, мол, «я не виноват, виноват тот, что пришел после меня». Это не соответствует действительности. Ответственны все, кто в течение последних 10 лет был начальником штаба, министром, командиром…

— Прорвав на южном направлении 10-километровую боевую линию, противник превратил 270 километров фронта в 470 километров. Есть ли у нас ресурсы на такую оборону? Есть генералы, способные организовать эту оборону? Я вам говорю: нет.

«Генерал-полковник отказывается исполнять приказ»

— На юге я предложил создать отдельный пункт управления и предложил, чтобы Моси [бывший командир АО, бывший начальник Генштаба ВС, в 2019-2020гг. начальник службы военного контроля Минобороны Мовсес Акопян, подавший в отставку по завершении войны и обвинивший Никола Пашиняна в военных преступлениях] работал в этом направлении. Впоследствии он сказал, что отказался потому, что это предложил я.

Этот человек был начальником штаба, он знаком с первым, вторым, пятым корпусами, тамошним офицерским составом воинских частей. И генерал-полковник говорит: у меня личные старые счеты, я не иду… Человек с таким званием отказывается исполнять приказ. Теперь я спрашиваю: если приказ отказывается исполнять генерал-полковник, занимавший должность начальника штаба в течение 4-5 лет, бывший командующим на протяжении 8 лет, чего вы требуете от офицера или командира батальона? Они тоже отказываются…

Дорога Кянт-Горадиз и проваленная операция «блокирование»

— Когда противник прорвался, добрался до Джабраила и развернул свои силы в направлении Худаферина, я предложил блокировать дорогу Кянт-Горадиз и перекрыть дорогу противнику. Я предложил это Джалалу Арутюняну, и Джалал организовал, в этом направлении атакуют две бригады, входят и перекрывают дорогу. Джалал лично это организовал. Перекрой мы эту дорогу, не было бы сегодняшней ситуации. Мы блокировали поставку помощи [азербайджанским подразделениям]. Во время этой операции две танковые бригады – правое крыло, левое крыло – проникали по основной дороге и, прикрывая тыл друг друга, двигались вперед.

Азербайджанцы встречали наши танки флагами, не понимая, что это наши танки. Там у Азербайджана было 150 жертв. Не было никакого сопротивления. Первая бригада развернулась, но вторая не пыталась продвинуться, укрепиться: командир получает ранение в ногу, заместитель не исполняет приказов и так далее. Я не мог разработать операцию, я мог подать идею.

— Предлагаю военной прокуратуре расследовать эту операцию: по какой причине местная бригада не выполнила свою боевую задачу и кто в этом виноват? Почему этот приказ не был исполнен? Ты вступаешь в бой, артиллерия наготове, все нормально, но не исполняешь приказа. Не было бы этих 2000 жертв и потери территории.

«Шушинская операция» и глава Мартакертского района

— [Азербайджанская сторона] создала базу в селе Сгнах и оттуда действовала в направлении Шуши. Операция заключалась в следующем: три батальона – два из Армении, один из Карабаха — араджадзорский батальон должен был пройти через Аветараноц и захватить высоту, лишить противника дороги, а также окружить Сгнах с двух сторон, заставив противника отойти от Шуши. Это можно было сделать очень просто.

В селе Шош командирам объясняется операция. Соглашаются. К группе из Армении приставили местного. 5 ноября прошло совещание, 6-ого должна была начаться операция. В ночь на 6 ноября мне говорят, что араджадзорский батальон отказывается выполнять операцию, затем отказываются два батальона из Армении. Именно так. Там все происходило не в соответствии с воинской дисциплиной, дисциплина была очень слабая… Они могли сами решать, исполнять приказ или нет. Потом я пытаюсь выяснить, что произошло. Оказывается, когда мы проводили совещание в Шоше, глава Мартакертского района идет на встречу в селе Ванк. Встречается с ребятами из этих батальонов, и [они отказываются выполнять задачу].

Возникает вопрос, кто такой этот глава района, что он делал на этой встрече, как он мог сказать «вы сидите, я завтра согласую все это с президентом»… Затем выясняется, что в ходе того же совещания эти люди сообщили: он сказал, что уполномочен руководством. Пусть теперь проведут следствие и выяснят, какую роль играли эти люди и почему они создали такую ситуацию.

«Не было оружия»

— Что мы сделали для того, чтобы не проиграть? Поражение началось давно. Говорю же: изучите, что собой представляла армия последние 10 лет… У нас не было противовоздушных сил. Говорят про «Тор»… В Карабахе у нас было 6 «Тор», 4 из них подбили в первые 15 дней войны. Затем, 2 числа, предоставили еще 4, но они способны охватить лишь 40-45-километровую территорию. Не больше. Я уже вам сказал, что у нас была 270-280-километровая территория, прибавилось еще 200… Хорошо, что дальше? Противовоздушные силы ничего собой не представляли.

— Сейчас говорят, что оружие было, а Армения не предоставила. Я говорю: Армения дала все, что у нее было. Дали 4 из 6 «Тор». Были системы «Бук», которые должны были предоставить. 22 числа наши прислали из Карабаха расчеты, чтобы подготовиться. Подготовились. Числа 27-28 стало ясно, что 5 из 6 систем не работают. 3 числа из Москвы должен был прибыть новый человек, чтобы починить… и вернуть нам 10 числа. Такова реальность.

— Сказки о том, что у нас не было проблем с оружием, что оно у нас было, то да се… Народ, я вам говорю: нет, не было. По понятным причинам Россия и не была обязана предоставлять нам оружие. В свое время мы должны были купить его. Не купили. Оружия не было.