Epress.am Новости из Армении
— Признаю, что не сумел остановить конвейер войны, — заявил премьер-министр Армении во вторник на заседании парламентской комиссии по расследованию обстоятельств карабахской войны 2020 года.
«Конвейером войны» Никол Пашинян называет предвоенный период. По его словам, в 2019-м уже было ясно, что действует следующий принцип — «отдай мирно то, чего я хочу, иначе я получу это войной».
Этот процесс глава Кабмина и пытался остановить, но не смог.
Публичная часть заседания Комиссии длилась порядка 5 часов. Пашинян отвечал на вопросы членов своей команды. Встречу с ним оппозиция бойкотировала, как и в прошлый раз. Продолжение встречи в закрытом формате объяснили тем, что далее будут обсуждаться данные, содержащие военную тайну.
Пашиняну никто не сказал «сдавай земли»
Теоретически, отметил премьер, войны можно было избежать, но при одном условии — «условно говоря, отказ от армянского видения урегулирования карабахского вопроса».
После казанского документа (армянская сторона согласилась на подписание, азербайджанская — категорически отказалась) переговорный процесс ухудшался и привел к четырехдневной эскалации 2016 года, «оставшейся незавершенной».
Соратники всех трех бывших президентов — Левона Тер-Петросяна, Роберта Кочаряна и Сержа Саргсяна — говорят, что варианты решения вопроса Карабаха были: «Отлично, решили бы, — заметил Пашинян. — Чего вы теперь всем объясняете, что должно было случиться в 1993 году, в 1994 году, в 2002 что должно было произойти, в 2007, в 2016, даже в 2018. Пусть бы случилось, вы бы и решили».
На эту реплику отреагировал председатель Комиссии Андраник Кочарян, сказав, что возглавлявший МИД при Кочаряне Вардан Осканян «дал ответ на этот вопрос, сказал — были все варианты, но проблема заключалась в легитимности, а Пашинян был человеком, имеющим легитимность, который должен был решить эту проблему».
«В таком случае после того, как я стал премьер-министром, — заметил глава правительства, — писали бы в соцсетях не «он сдает земли, сдает Карабах», а написали б «у тебя есть легитимность, пойди и отдай, и Карабах отдай, и [остальные] территории, то отдай, это оставь». Написали б и опубликовали, написали бы письмо. В 2018 году у меня была встреча с Тер-Петросяном, впоследствии прозвучал вопрос (после войны) о том, что он сказал. Я ответил «сказал: отдавай земли». Они стали опровергать. Сейчас у меня была бы возможность говорить, что отдать посоветовал Левон Тер-Петросян. Но они даже это опровергли и вышло, что я солгал».
Продолжая отвечать на вопросы, премьер признался — у него самого были мысли о том, что во время революции 2018 года «ему уступили власть, так как знали, что будет».
— Мне в голову приходила такая мысль, но я нигде никогда не говорил об этом вслух. Если и была игра, можете быть уверены — я не являюсь ее участником».
армейцы лгали
Говоря о боеспособности армянской армии в 2018-2020гг., Пашинян заявил — армейская власть заверила его, что в случае возобновления широкомасштабной войны будет непросто, но Армия обороны и ВС Армении в состоянии выполнить поставленные перед ними задачи:
«С одной стороны [противник и посредники] ожидали от нас непропорциональных уступок, с другой — наша армия говорила «будет сложно, но мы решим задачу». И случились июльские бои, в ходе которых у нашей армии не было ни одной жертвы.
На основании чего политическое руководство должно прийти и сказать «дорогой народ, мы все равно должны пойти на непропорциональные уступки»? Разве не скажут «минуточку, а та победа? а боеспособность нашей армии? вы уступаете, отдаете?».
25 сентября 2020г., то есть за два дня до начала войны, ответственные органы оценивали вероятность ее возобновления всего в 30%.
«Эта оценка подкреплялась не только данными разведки, но и рядом других данных, в том числе — почерпнутых из общения с нашими международными партнеры.
Мне и о другом докладывали — что вероятность войны составляет 30%. Мне несколько раз докладывали, что наши международные партнеры считают войну маловероятной и призывают, чтобы Вооруженные силы Армении не шли на резкие действия, так сказать — чтобы не провоцировать войну на ровном месте».
По словам Пашиняна, он и тогда не был согласен с этой оценкой.
Проблем с финансами для закупки вооружения не было, сообщил премьер.
Поначалу он не хотел отвечать на вопрос о том, была ли армия (в результате политического решения) ограничена с точки зрения применения какого-либо оружия. Пашинян сказал, что выскажется на эту тему за закрытыми дверями, затем слегка раскрыл скобки: «Были виды оружия, право на которое не принадлежало Республики Армения полностью». Он не стал пояснять, имеется ли в виду ракетный комплекс «Искандер»: «Скажу об этом в ходе закрытой части…».
Пашинян разочарован собой и дезертирами
Председатель Комиссии Андраник Кочарян поинтересовался о самом негативном разоблачении в Вооруженных силах. Шоком для Пашиняна стало число случаев дезертирства или явления, походящего на дезертирство.
Он говорил также о «высокопоставленных военных», сеявших панику в рядах армии, и привел несколько примеров: «Был случай, когда Азербайджан завоевал стратегическую высоту, наши войска ее отбили, и наш командир отдал приказ оставить высоту». В рамках другого уголовного дела, по словам премьер-министра, рассматривается поступок офицера, сеявшего панику и отдавшего приказ отступать: «Пойдите, скажите, что земли отданы, то, что вы делаете, бессмысленно, уходите отсюда».
Можно подумать, что происходившее на передовой было нацелено на организацию смены власти в Армении, добавил Пашинян: «Долгое время, даже вплоть до окончания войны, я не допускал таких мыслей. Но впоследствии, анализируя те или иные события, оглядываясь назад, я иногда думаю об этом. Причем, эту версию подкрепили события на участке Сотк-Хознавар, по которым тоже есть вопросы, то есть имеется уголовное дело, есть обвинение, обвиняемый, но объяснения нет».
Председатель Комиссии отметил, что по состоянию на 9 ноября персонал ВС составлял более 117 тыс. человек, а затем спросил — почему не нашлось 5 тысяч, которые удержали бы Шуши? Уголовное дело заведено и в связи с этим, ответил Пашинян, пообещав раскрыть подробности за закрытыми дверями: «Мне доложили, что в Шуши у нас нет солдат, я спросил «почему» и получил ответ, который готов огласить за закрытыми дверями».
Позже Пашинян признается, что считает себя виноватым во всем: «На политическом, моральном, психологическом, человеческом уровнях считаю себя виноватым абсолютно во всем, затем думаю -ладно, это декларация, текст. Когда начинаю формулировать свое обвинительное заключение, формулирую, формулирую… и в какой-то момент захожу в тупик».
Ковкасан или Зангелан?
«Мне говорят «ты отдал Ковсакан», а потом — «ты не остановил войну». Затем включаем, видим, что не Ковсакан, а Зангелан (на телеэкране город превратился в Ковсакан, в рамках переговорного процесса остался Зангеланом), который должен был быть возвращен, в том числе — по казанскому документу, его возврата, согласно свидетельству Сержа Саргсяна, было недостаточно для решения этой задачи… В одном предложении вы вините меня в том, что я сдал Ковсакан, в другом — в том, что не сдал Зангелан», — заявил Никол Пашинян.