Гражданская война в Сирии снова перешла в активную фазу

Гражданская война в Сирии, о которой за последние четыре года почти успели забыть, снова перешла в активную фазу. На прошлой неделе коалиция повстанцев захватила Алеппо.

27 ноября коалиция мятежных группировок во главе с «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ) начала наступление в Сирии на территории, контролируемые правительством Башара Асада.

Повстанцы сразу же заявили о захвате военной базы и 15 деревень в провинции Алеппо на северо-западе страны. Затем мятежники перекрыли магистраль, связывающую второй по величине город в стране Алеппо со столицей Дамаском.

К пятнице повстанцы уже вошли в сам Алеппо и стали постить фотографии взятой ими древней цитадели, которая была неприступной базой войск Асада в 2012–2015 гг. К воскресенью, судя по всему, они взяли город под свой контроль.

Волна потрясений на Ближнем Востоке началась с нападения ХАМАС на Израиль 7 октября прошлого года. Это нападение и реакция Израиля на него разрушили статус-кво. Иран и его союзники из ливанской «Хезболлы» оказались под ударами Израиля и лишились возможности помогать сирийскому правительству в прежнем объеме. Боевики «Хезболлы» понесли значительные потери в результате израильского наступления в Ливане. Израиль также нанес удары по иранским командирам в Сирии. Все это позволило повстанцам нанести неожиданный — и неожиданно успешный — удар по Алеппо.

С другой стороны, Россия тоже не может оказывать такую же поддержку Асаду, как и ранее: военные силы страны сосредоточены на войне в Украине.

С 2020 года гражданская война в Сирии почти исчезла из мировых новостей — отчасти из-за других событий на Ближнем Востоке и за его пределами, отчасти из-за того, что западным журналистам было сложно попасть в страну. Но конфликт так и не был разрешен, пишет Би-би-си.

Гражданская война в Сирии началась в 2011 году с антиправительственных выступлений — в рамках более широкой «Арабской весны». Демонстрации переросли в стычки между разнообразными повстанческими группировками и правительственными силами. У мятежных групп была самая разная идеология, но их объединяла общая цель — свергнуть режим Асада.

Повстанцев, среди прочих, поддерживали Турция, Саудовская Аравия, ОАЭ, «Аль-Каида» и «Исламское государство»; правительство Асада получало поддержку от России, Ирана и «Хезболлы».

Когда «Исламское государство» стало в 2014 году доминирующей силой в регионе, в конфликт вмешалась международная коалиция во главе с США. Она боролась с боевиками ИГ, но не противостояла напрямую режиму Асада. В частности, Сирийские демократические силы, состоящие из курдских бойцов, при поддержке США разбили «Исламское государство» на территории страны.

К 2020 году, во многом благодаря российской помощи, Асад восстановил контроль над 70% территории Сирии. Под контролем повстанцев остались территории на севере и северо-западе страны, рядом с турецкой границей. В сирийской пустыне сохранились группировки «Исламского государства». Территории на северо-востоке страны оказались под контролем курдских ополченцев, а часть приграничных северных регионов перешла под контроль турецкой армии и протурецких сирийских повстанцев.

Стороны конфликта оказались в патовой ситуации и при посредничестве России и Турции договорились о прекращении огня в северо-западной провинции Идлиб.

кто эти повстанцы?

Новую коалицию повстанцев возглавляет «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ) или «Организация освобождения Леванта», основанная в 2011 году. Изначально она называлась «Джабхат ан-Нусра» и была региональным ответвлением «Аль-Каиды», а одним из основателей группировки стал Абу Бакр аль-Багдади — впоследствии руководитель так называемого «Исламского государства».

Во время острой фазы гражданской войны ХТШ считали одной из наиболее эффективных группировок, выступавших против Асада. Но ее движущей силой была джихадистская идеология, и это шло вразрез с намерениями основной коалиции повстанцев.
В 2016 году лидер ХТШ Абу Мухаммад аль-Джулани публично порвал с «Аль-Каидой», распустил «Джабхат ан-Нусру» и создал новую организацию, которая через год после слияния с несколькими другими близкими по идеологии группировками получила название «Хайят Тахрир аш-Шам».

К 2020-м году ХТШ де-факто контролировала Идлиб, где живет около 4 млн человек. В последние годы повстанцы установили там свое правительство.

Однако к этому наступлению к ХТШ присоединились другие повстанческие группировки (например, «Ахрар аш-Шам»), в том числе те, с которыми она раньше конфликтовала.

Вторая крупнейшая сила — это Сирийская национальная армия (СНА), которая в последнее время сражалась в основном против курдских отрядов на севере страны. Сирийская национальная армия получает поддержку от Турции, в ее состав входят группировки, ранее воевавшие в составе антиправительственной Сирийской свободной армии (ССА). Во время последнего наступления именно СНА, по сообщениям агентства Anadolu, смогла захватить военный аэропорт в Алеппо. При этом турецкие СМИ подчеркивают, что Сирийская национальная армия борется с «курдскими террористическими группами».

Но сказать точно, какие еще группировки входят в антиасадовскую коалицию, сложно. Отчасти это объясняется стратегией повстанцев, которые хотят представить себя единым фронтом. Отчасти — отсутствием надежных источников, противоречивыми сообщения и постоянно меняющимися мотивами мятежных групп, отмечает Би-би-си.

ХТШ изначально придерживалась радикальной исламистской идеологии, но после разрыва с «Аль-Каидой» группировка стала смягчать свою риторику. В частности, аль-Джолани начал преследовать другие джихадистские группировки на подконтрольной ему территории и заработал в регионе репутацию защитника других религий.

Как отмечает NPR, ХТШ начала работать с христианским меньшинством на подконтрольных группировке территориях, в том числе над восстановлением церквей и возвращением земель. В провинции Идлиб ХТШ сотрудничает с агенствами ООН и другими международными организацияии, помогающими местным жителям — в том числе тем, кто был вынужден переселиться из других частей страны.

Помимо изменения имиджа, повстанцы в течение многих лет занимались реорганизацией, вооружением и тренировкой своих сил, чтобы подготовиться к атаке против Асада и его сторонников. Так, еще в октябре появились сообщения о том, что ХТШ готовится к масштабному наступлению на севере Сирии.

«Я лично не думаю, что они [повстанцы] ожидали, что они смогут достичь Алеппо», — рассказал The Washington Post главный редактор The Syria Report Джихад Язиги. «Я думаю, они точно знали, что режим ослаб и у них возник шанс, и они хотели воспользоваться этим шансом, чтобы немного увеличить подконтрольную им территорию».

Как отреагируют западные страны на успех повстанцев, непонятно.

«Будут ли они радоваться, что оппозиция захватила второй по величине город в стране, Алеппо, или беспокоиться, что город попал под управление исламистов?», -задается вопросом в интервью CNN Асли Айдинтасбас, приглашенная исследовательница американского Брукингского института.

Официально США, Германия, Франция и Великобритания выпустили в воскресенье общее заявление, призывая к деэскалации конфликта.

Очевидно, что одна из стран, заинтересованных в успехе повстанцев — это Турция, поддерживающая Сирийскую национальную армию. На фотографиях и видео из Алеппо можно увидеть как символику СНА (старый флаг Сирии до прихода к власти партии Баас и династии Асадов), так и флаги самой Турции.

Наконец, Израиль, который хоть и не поддерживает ни протурецкие силы, ни джихадистов, не позволяет Ирану помогать армии Асада. Так, 20 ноября Израиль ударил по Пальмире, где, по данным военных, находились семьи сирийской ячейки «Хезболлы» и штаб-квартира, предназначенная для встреч лидеров различных проиранских группировок.

Один из главных союзников Асада — это Иран.

Однако Тегеран, судя по всему, не планирует посылать своих военных, ограничивших взамен своими прокси — проиранскими ополченцами из Ирака.

По данным Reuters, в ночь на понедельник в Сирию из Ирака направились десятки бойцов, финансируемые Ираном. «Это свежие подкрепления, которые должны будут помочь нашим товарищам на линии фронта на севере», — сказал агентству анонимный высокопоставленный источник в сирийской армии.

В то же время источники в Ираке рассказали Reuters, что как минимум 300 боевиков вошли в Сирию поздним вечером воскресенья по дорогам в обход официальных пограничных пунктов.

Официально Ирак опровергает эти заявления.

Другой давний союзник Асада, «Хезболла», напрямую заявила, что не планирует посылать подкрепление. «Сирийской армии не нужны бойцы», — рассказал представитель группировки Newsweek. «Она может защитить свою землю».

Отреагировала на наступление ХТШ и Россия. Вместе с сирийскими ВВС российская авиация нанесла новые удары по позициям повстанцев в провинциях Идлиб и Хама. Под обстрел попал и центр самого Алеппо, который уже был разрушен ранее в ходе гражданской войны.

Численность российского воинского контингента на территории Сирии осенью 2024 года составляла до 7,5 тысяч человек. В основном это обслуживающий персонал двух крупных военных баз — авиационной в Хмеймиме и пункта материального обслуживания ВМФ в Тартусе — а также бывшие «вагнеровцы», подписавшие контракт с российским министерством обороны. Среди них также много военных полицейских, которые не подготовлены к ведению боевых действий в рамках общевойскового боя. Есть также значительное число военных советников. Многие военные задействованы для охраны военных объектов.

Кроме двух крупных военных баз, в Сирии есть и другие российские военные объекты, а также множество военных постов.

По информации неправительственной организации Jusoor, в середине 2024 года в Сирии было 93 российских блокпоста и 21 объект, названный военной базой.

Вероятно, большинство из них не может по своему масштабу называться базой, но при этом способно поддерживать российское присутствие.

В 2024 году присутствие россиян в Сирии увеличилось. Как отмечает Jusoor, российские военные заняли некоторые позиции, которые раньше держал Иран.

Российская группировка в Сирии испытывает проблемы со снабжением — военные корабли не могут больше проходить через турецкие проливы. Осложнилось снабжение контингента и по воздуху: один из источников Би-би-си рассказывал, как добирался из Москвы на аэродром Хмеймим с промежуточными посадками в Астрахани, а затем — в Бахрейне.

Поэтому тех российских сил, которые находятся в Сирии сейчас, очевидно, не хватит для того, чтобы участвовать в боевых действиях на стороне правительственной армии — они должны, как минимум, обеспечить безопасность собственных военных объектов.

С другой стороны — российская авиационная группировка позволяет обеспечивать правительственную армию поддержкой с воздуха. Эта поддержка может быть значительной, хотя, по опыту прошлых лет, ее эффективность снижалась тогда, когда целеуказанием занимались сирийские военные.