СССР ушел, гомофобия осталась

Современная борьба с «гомосексуализмом» — это не конфликт гомосексуалов с гетеросексуалами, как об этом пишут СМИ. Это конфликт двух разных версий гомосексуализма — советской и западной. Об этом в своем блоге пишет российский политолог Павел Святенков.

— Советский развитой гомосексуализм основан на созданном при Хрущеве лагерном мужеложстве. Иосиф Сталин в ссылках бывал, потребности заключенных понимал хорошо. Потому женская зона и мужская располагались рядом, в паре километров друг от друга. Множество мемуаристов свидетельствуют, что в лагерях существовала нормальная (с оговоркой насчет ненормальности самих концлагерей) семейная жизнь. Женщины выходили замуж за встреченных в лагере мужчин, потому что уже не чаяли увидеть в живых своих мужей.

Хрущев и его клика обнаружили, что в лагерях «ябутси» и разнесли мужские и женские зоны на расстояние в 100 километров (эту информацию я вычитал в «Крутом маршруте» Евгении Гинзбург). В лагерях расцвел гомосексуализм, причем особого толка.

С точки зрения блатной философии, позорно быть пассивным гомосексуалистом, «петухом». Зато активный гомосексуалист воспринимается как «настоящий пасан». В лагерях есть сословие «опущенных», но нет сословия «опускающих». Оно стыдливо таится в тени.

Поскольку для того, чтобы «опустить», нужно обладать силой и властью, отношения лагерных гомосексуалистов быстро совпали со структурой господства, в основе которой лежат отношения власти-подчинения. Лагерная философия поразила всё советское общество, в особенности «силовиков» и спецслужбы.

Философия советского развитого гомосексуализма проникла даже в те социальные слои, в которых её не должно быть по определению. Что имеет в виду менеджер, когда говорит, что начальство его «вы*бало в ж-пу»? Очевидно: «руководство сделало строгий выговор». Иначе говоря, отношения власти-подчинения в России многими осмысливаются в терминах гомосексуального полового акта.

То есть сама «вертикаль власти», знаменитый «чекистский крюк» — это в сущности… ну да, вы поняли.

Отсюда, кстати, и культ «настоящего пасана» или «мужыка», особо развитый в гопнической (то есть полукриминальной среде). «Пасан» — это уважаемый в концлагере активный гомосексуалист, а вовсе не жалкий «петух». А зачем нужен этот культ? Да люди просто бояться. Бояться, что их «опустят». А чтобы не «опустили», нужно «опускать» самому. Отсюда и соответствующее поведение.

«Пасан» — это гетеросексуальный мужчина, который под давлением обстоятельств и социальной среды ведет себя как активный гей, но при этом выдает своё поведение за проявление мужества.

Система советского развитого гомосексуализма, осмысливающая отношения власти-подчинения в терминах гомосексуального полового акта, держится на трех китах. Кит первый: страх быть «опущенным» и тем самым причисленным к низшей касте. Кит второй: «знание жизни», то есть знание о подлинном характере иерархии и претензиях на власть на основании этого знания (обычно это свойственно чиновникам среднего звена, оказавшимися в сорокинской «гусенице» между властителями и подвластными). Кит третий: осмысление властителями процесса управления страной именно в терминах развитого гомосексуализма.

Самое забавное, что подавляющее большинство участников системы советского развитого гомосексуализма – гетеросексуальны.

Советский развитой гомосексуализм испытывает сейчас серьезный кризис, сталкиваясь с западной моделью отношения к гомосексуалистам. «Что, «петухи» тоже люди?» — этот стон, как песня, несется со всех уровней властной иерархии. Именно конфликтом моделей объясняется нынешняя «гомофобия». Ибо если признать «петухов» и вообще геев людьми, это будет значит, что теряются сами основы властвования советского начальства.

«Пасан», признавший, что он активный гей, больше не «пасан». «Петух», признанный в качестве человека, больше не «петух». Советские лагерные касты трещат по швам и готовы рухнуть. Отсюда и истерическая борьба с гомосексуализмом, на переднем крае которой советские «пасаны» с пивными бутылками наперевес. Чтобы доказать, что они не геи, «пасаны» готовы на многое. Например, они способны засунуть бутылку в задницу «оппоненту».

Что из этого всего следует? Европеизация затронет и эту, весьма интимную область советского ада. Развитой гомосексуализм ждет та же судьба, что и развитой социализм. Вопрос только в том, придет ли Россия к западной модели отношения к геям или разработает какой-то свой, «суверенный гомосексуализм».