Epress.am Новости из Армении
25 июля в очередной раз было отложено заседание по делу Эдгара Минасяна — рэпера Снейка — на этот раз из-за неявки прокурора и судебного защитника. Минасян, которому в 2016 году выдвинули обвинение по статье о незаконном обороте наркотиков с целью сбыта, объявил голодовку с требованием вынести, наконец, вердикт. Снейка содержат в Нубарашенской тюрьме.
Следователь, прокурор и судья, похоже, не сильно заинтересованы его делом. По словам самого Снейка, сначала они были более воодушевлены, уговаривали сдать кого-нибудь и выйти под подписку о невыезде. Этот вариант не сработал, и теперь дело по инерции затягивают.
25 июля судья Гагик Погосян заявил о переносе заседания на месяц, а Снейк объявил о начале голодовки.
Предыдущее заседание в отличие от этого состоялось. Длилось оно минут семь, две из которых судья Погосян делал замечания корреспондентке Epress.am: когда в зале появилась камера, он прервал заседание, потребовал представиться и немедленно прекратить съемку. Затем пригрозил: «Если ты что-то отсняла и материал где-нибудь появится, это не останется без последствий». В любом случае, задушевная беседа судьи, прокурора и общественного защитника до начала заседания, во время которой, казалось, и было решено отложить заседание, не попала на камеру.
Затем Погосян заявил о дате следующего заседания, которое также было отложено на 25 августа. В таком русле и протекает суд над Снейком.
За три года неопределенного ареста он не раз через друзей обращался к правозащитникам. Если подытожить эти обращения, все они пытались отмахнуться. Денег на платного адвоката нет, поэтому вся надежда на общественного защитника. А он мало отличается от судьи и прокурора: по словам Эдгара, не то, чтобы он совсем ничего не делает, но и не то, чтобы делает. Отказ правозащитников понять можно, считает Минасян: дело о марихуане ни для кого не почетно, в том числе и для общественных организаций. И его не назовешь политическим в том смысле, в котором принято понимать политическое дело. По его словам, можно понять и бездействие общественного защитника, который ведет тысячу дел за небольшую зарплату, у него нет ни времени, ни желания прилагать усилия.
Одним словом, судебные заседания, которые в основном носят формальный характер, затягиваются третий год, конца не видать. Амнистия его не коснулась из-за отсутствия вердикта. Голодовку Снейк рассматривает в качестве последнего средства воздействовать на процесс.
«Какую задачу решил мой арест?»
Снейка поймали в 2015 году. 14.39 гр. конфискованной у него марихуаны, по материалам уголовного дела, Минасян сорвал «на участке неподалеку от Дома культуры города Аштарак Арагацотнской области». Он этого не отрицает: «Я изначально сказал, что сорвал это в поле за Домом культуры. Так как полицейские не могли выудить из меня что-то еще, конфисковали телефон и вызвали на допрос всех, с кем я говорил по телефону в последнее время. Допросы ничего не дали. Закрывая мое дело, следователь отметил вторую часть статьи 266 (оборот с целью сбыта) — 5-10 лет, но при избрании меры пресечения Гагик Погосян заменил ее на вторую часть статьи 268 (оборот без цели сбыта), и освободил меня под подписку о невыезде».
Почти через полгода полиция задержала соседа Снейка Арсена Варданяна, в «кармане брюк» которого обнаружили «0.9гр. наркотического вещества марихуаны». До ареста Варданян говорил по телефону с Минасяном, что послужило основанием для вовлечения в это дело Снейка. В своих показаниях Арсен Варданян сказал, что конфискованную у него марихуану он приобрел у Эдгара Минасяна.
По словам Снейка, Арсен написал то, что от него требовали. Запугали, убедили или заставили так же, как теперь пытаются заставить его. Донос может помочь отмазаться. В результате Снейка арестовали. По его словам, показания Арсена — это единственное доказательство по части сбыта. Минасян предполагает, что это может быть одной из причин того, что с вынесением вердикта затягивают. «На основании показаний одного человека, за упаковку марихуаны, которая в развитом мире считается не наркотиком, а лекарственным растением, препаратом, я уже три года отсидел и не знаю, сколько еще буду сидеть. За избиение или убийство по неосторожности сидят меньше».
Также Минасян подозревает, что, будь у него деньги и связи или заложи он кого-нибудь, он и эти три года не провел бы за решеткой. В Армении, говорит он, не говорят о наркотиках, некоторые люди молча становятся козлами отпущения, но проблему это не решает. То есть системных решений нет, нет идеологического обсуждения, которое в свое время существовало в странах, декриминализировавших план.
«Кто должен решать, чье сознание должно измениться и как? Кто это контролирует? Кто решает, какие способы изменения сознания разрешены? Алкоголь тоже воздействует на сознание человека, но его свободно продают в любом продуктовом магазине. Как это было решено? Никто не имеет права решать, какие изменения должны происходить с нервной системой или телом свободного человека. Какую задачу решил мой арест? Кому он помог?».