В центре Еревана шмонают людей. Оппозиционеры ночевали у оперы

«Невыполнение законного требования» полицейских обошлось мне в полчаса, в течение которых я не могла проникнуть на ереванскую площадь Свободы. Да и то пришлось обойти здание Национального академического театра оперы и балета, неподалеку от которого собрались представители и сторонники движения «Новая Армения». Часть противников конституционных реформ провела ночь на улице. Однако разбить здесь палатки после объявления о начале бессрочной сидячей забастовки полиция им не разрешила.

У входа со стороны проспекта Маштоца препятствий не было. Заметила только, как полицейские попросили прохожего открыть свой рюкзак, осмотрели содержимое и попрощались с молодым человеком.

А я любознательнее. В результате лейтенант Газарян, так и не назвавший свое полное имя, позвонил коллегам и стал жаловаться: «Гражданка отказывается открывать сумку. Приходите, отведем в отделение». О такой угрозе он предупредил меня заранее. На вопрос, почему он хочет проверить содержимое моей сумки, полицейский сказал, что имеет право, есть приказ, однако не предъявил соответствующий документ. Выяснилось также, что в Ереване объявлено чрезвычайное положение, по этой причине граждане и обязаны подчиняться. Но день и час вступления в силу режима чрезвычайного положения он не назвал.

К нам подошли трое полицейских. Представившись, один из них повторил вопрос о том, почему я противлюсь «законному требованию полицейских». Я попыталась выяснить, когда в Ереване было объявлено чрезвычайное положение. Полицейский сообщил, что ничего подобного нет.

— Об этом сказал ваш коллега, потому и хочет, чтобы я открыла сумку.

— Я ничего подобного не говорил, — растерялся лейтенант Газарян. К нам подошла женщина, желая пройти через площадь, но к ней обратились с той же просьбой. Правда, когда я подсказала, что она не обязана открывать сумку, женщина на русском обратилась к сотрудникам правоохранительных органов: «Я иду на работу, я работаю в кинотеатре «Москва»». Думаю, что ее остановили из-за меня. Говорили поочередно «Откройте, проверяем, делаем ради вашей же безопасности» и так далее.

— Когда нужно решить какие-то серьезные вопросы, вам дела нет, а теперь хотите проверить мою сумку. Я не разрешаю, — сказала женщина и ушла в другом направлении.

— Руз джан, подойди, — обратился полицейский к коллеге.

Я сообщила, что мне все равно, мужчина-полицейский со мной говорит или женщина: обыскивать не имеют права. Оказалось, они «всегда осуществляли такие действия на митингах», и это, по словам полицейских, не новость.

Мимо шел журналист, которого не остановили. Спросила, почему.

— Это журналист.

— Я тоже журналист. Какая разница?

— Так сказали бы, что вы журналист.

— А какая разница? Идет по улице гражданин, вы останавливаете, хотите обыскать сумку, не имея такого права.

— Я имею все права.

— Не имеете.

— Я даже имею право доставить вас в отделение, а вы имеете право обратиться в суд.

Позже мои коллеги вошли на территорию площади с противоположной стороны. Стражи правопорядка, вероятно, не заметили их рюкзак. По какому именно принципу они обращаются к тем или иным гражданам с требованием показать содержимое сумки, также остается неизвестным.

Надпись на плакате «Нация или подонок»

Алла М.