Epress.am Новости из Армении
Очень хочу, чтобы люди узнали, до чего меня довела несправедливость
С матерью отслужившего в Карабахе полгода 21-летнего военнослужащего Сережи Хачатряна, уроженца села Лернакерт Ширакской области Армении случился инсульт, когда она узнала о состоянии сына. По результатам жеребьевки, сначала парня перевели в пятый, а затем третий мартунинский батальон.
43-летняя Тамара Ованисян опасается, что ее жалобы негативно отразятся на службе сына, однако иного пути решения вопроса она не видит: «Если из-за моих жалоб с головы сына упадет хоть один волос, я не знаю… Пусть не играют в игры, они хорошо умеют шить дела. Нам многое известно об армии, очень многое». Собеседница Epress.am по-прежнему считает, что справедливое решение может гарантировать только вмешательство премьер-министра Никола Пашиняна. Женщина требует перевести Сережу в ереванский военный клинический госпиталь «Мурацан» и обеспечить полноценное обследование: «Пусть представят на его месте своего ребенка». Мать получившего ранее не одну отсрочку военнослужащего уверена, что вопрос годности к службе должен быть рассмотрен повторно.
Хачатрян трижды получал отсрочку от армии из-за проблем с ногами, однако в 2019 году Военный комиссариат призвал парня, не учитывая того, что три медицинских учреждения подтвердили диагноз — с некоторыми отличиями в степени тяжести. У него с детства попереченое плоскостопие, деформация пальцев ног и болезнь коленного сустава. Результаты одного из исследований подтвердили врожденную аномалию коленного сустава. Ованисян не раз ссылается на то, что призвали Сережу с 3-летним опозданием: как такое возможно, если он годен к службе?
В ходе телефонного разговора женщина периодически извиняется: из-за болезни у нее появились проблемы с памятью. Напоминает о присланных в редакцию фотокарточках: «Вы видели, какое у меня состояние. Сейчас рот немного исправился. Просто ужасно».
Большинство документов о состоянии здоровья Сережи были отправлены в офис Обмудсмена Армении, военному прокурору, главе правительства и в министерство обороны: «Но они будто издеваются. Премьер направил бумаги в министерство обороны, а они прислали мне все медицинские документы сына. Как будто мне не было известно, какие у него проблемы. Написали, мол, Центральная медкомиссия не согласна с пятью доцентами-профессорами, проводившими исследования в Научном институте, и признала его годным к службе с ограничениями».
Также Ованисян заявляет о подлоге, поясняя, что умеренное нарушение ходьбы подразумевает негодность к военной службе, однако данная часть была изменена. По какому праву, для нее остается загадкой: «Представители Центральной комиссии изменили текст, написали «незначительное нарушение функции коленного сустава», что означает — годен к службе. Комиссия не согласилась с заключениями. Она не выполнила поручений ни военного прокурора, ни [председателя комиссии при Минобороны по обеспечению прозрачности процесса проведения летнего призыва на военную службу и законности в ходе призыва, а также оперативного решения вопросов, поднятых в заявлениях и жалобах граждан] Гегама Арутюняна. Сына увезли, не обследовав, нас обманули, мол, военная комиссия, затем предоставили юриста, сказали: твой сын либо будет служить, либо пойдет под суд».
Это произошло на сборах 31 января. Ованисян была в отчаянии: «В тот день ребенку было очень плохо. Я забрала его со словами: пусть судят, я не могу отдать своего ребенка в таком состоянии». Позже выяснилось, что сборы перенесли: Сережу забрали 7 февраля. Ованисян не хотела, чтобы сын нарушал закон, тем более, что на тот момент они уже обратились в суд, соответствующие фотографии отправили на судебно-медицинскую экспертизу, однако производство слишком затягивается.
Раньше закон не был столь суров, до поправок к решению N404 правительства Армении (согласно документу, принятие данного правового акта обусловлено необходимостью устранить опечатки и недочеты технического свойства в списке болезней, определяющих степень годности гражданина или военнослужащего к военной службе, и в порядке экспертизы состояния здоровья) необходимый порог для диагностирования деформации ступни был ниже, а освобождение от службы — проще: «Как деформированные до 44-й степени кости могут получить отметку 33, 37, 38? После всего этого я отвезла ребенка в медцентр «Эребуни», выяснилось, что полного обследования не проводилось, во время призыва обследовали только одно колено. Врач мне сказал, что сыну даже быстро ходить нельзя. Делать операцию при врожденном пороке не разрешается, а если и прооперировать — проблема повторится. Насколько мне известно, никто не имеет права исправлять написанное врачом. Могут не согласиться, но менять?».
В настоящее время Сережа находится в медсанчасти — у него температура. Собеседница, однако, просит особо подчеркнуть внимательное отношение командования: военную обувь он носил только в день присяги: «После он ни сапоги не надевал, ни дневальным его не назначали, ни в строй не ставили».
Тамара Ованисян находится в крайне тяжелом состоянии. Живет женщина одна: дочери замужем, ухаживают за детьми, уделять матери необходимое внимание не удается. Вся надежда, говорит она, на Сережу. Обращалась за назначением пенсии, получила отказ: «Сказали, купи лекарства и лечись. А как я их куплю, когда единственный мой опекун — сын, работы нет, я вдова».
Сыну о своих проблемах со здоровьем женщина не рассказывает. Сережа не в курсе, что левая часть тела парализована. В какой-то момент попытки сдержать слезы стали напрасными: «Ему нехорошо, он подавлен психологически. Это ужаснее, чем его болезнь. Сколько раз его возили в госпиталь и возвращали, потому что нормального специалиста нет. Говорят, что нужен невролог. Хотят сделать из него психически больного и вернуть в таком состоянии? Все мои надежды на этого ребенка. И меня без здоровья оставили, чтобы хоть я могла за ним ухаживать».