Epress.am Новости из Армении
Типология этно-территориальных конфликтов в постсоветском пространстве
автор: бакинский политолог Зардушт Ализаде (на фото)
— Конфликт в Украине, разросшийся до масштаба глобального, не снимает с повестки необходимость определить его место в ряду ему подобных, хотя и менее значимых. Это и Нагорно-Карабахский, и Приднепровский, и Абхазский, и Юго-Осетинский конфликты, которые типологически однорядны и выполняют стандартную функцию обеспечения контроля России над конфликтным регионом. Ничего оригинального в генезисе, развитии до определенного уровня и замораживании этих конфликтов нет. Все происходит до банальности просто, тупо и примитивно, по давно опробованной схеме, с незначительной увязкой к местной специфике. Конечная цель спецоперации соответствующих служб России – создать прочный крюк, на который можно надежно и надолго подвесить строптивый регион или страну.
Технология производства этих крюков настолько отработана, что носит характер серийного. Создана солидная транснациональная компания по производству подобных крюков с разделением труда и функций между отдельными филиалами, при этом создана видимость полной независимости каждого филиала. Более того, искусно имитируется даже несовместимость и враждебность отдельных филиалов этого единого производственного механизма, рассредоточенного по всей территории бывшего СССР. Имитация срабатывает и влияет на умы массы. Кто готов согласиться с мыслью, что непримиримые абхазский и грузинский этнические национализмы, подпитываемые однорядным невежеством, поддерживаются единым центром и служат интересам этого центра? Поверят ли враждебные друг другу армянское и азербайджанское общества, что их несомненные лидеры получали инструкции из одного и того же центра? Согласятся ли украинские и русские этно-националисты с предположением, что они — винтики одного и единого механизма, и что крутятся они во вред своим любимым родинам? Румынские унионисты Кишинева и пророссийские сепаратисты Бендер – суть одна дружная команда, слаженно работающая на цели московского головного офиса?
Полагаю, что большинство это простое предположение отвергает с праведным гневом. Что вы, что вы? Ни за что! Они же непримиримые враги! Тем не менее, производство высокоорганизованное и эффективное, технологический процесс продуман и апробирован до мельчайших деталей, компания работает и производит международно-сертифицированный продукт – крюк этно-территориального конфликта. У которого один потребитель, он же заказчик и временами исполнитель – Кремль.
В технологии производства крюка будущая жертва конфликта играет не менее важную роль, чем сторона, назначенная в палачи. Это жертва выступает заводилой и инициатором углубления конфликта, это он нарушает «стабильность» и рвет устоявшиеся связи, это он покушается на рациональный порядок вещей, это он лезет быть «революционным» элементом. Не будем голословны и обратимся к примерам нашего недавнего, далеко не славного прошлого. Например, когда начался процесс демократизации СССР и встал вопрос демонтажа власти партийно-хозяйственной номенклатуры над страной, националистические лидеры Армении потребовали не реальной демократии, а «восстановить историческую справедливость и воссоединить Карабах с матерью-Арменией». Они первые приступили к этническим чисткам и перевели решение конфликта из сферы дискуссий и закона на поле боя с применением огнестрельного оружия. По ходу «национального возрождения» они разрушили систему транспортных и экономических связей в регионе, начали возвеличивать нацистских коллаборационистов в пику бывшим своим «пламенным большевикам». В результате этого «антиимпериалистического движения» и появился на свет крюк Нагорно-Карабахского конфликта, которым Армения была подвешена на Кремлевской стене и удостоилась чести превратиться из союзной советской республики в «форпост России на Южном Кавказе».
В Азербайджане свою национальную часть производства крюка выполнили пантюркистские националисты. Действуя как будто под копирку со своими молдавскими, грузинскими, абхазскими и армянскими коллегами, они переименовали азербайджанский язык в турецкий, попытались разом перепрыгнуть из сложившегося за два столетия реального геополитического пространства в мифологический «тюркский» мир, начали отрицать всю имеющуюся культуру и даже экономику. Азербайджанские военнопленные и эмигранты, ставшие нацистскими коллаборационистами, были возведены на пьедестал борцов с большевизмом. Национальные меньшинства стали считаться второсортными, в ответ поднялась волна «возрождения самосознания» теперь уже малочисленных этносов с закономерным переходом на стадию «национально-освободительной борьбы». Естественно, что «обиженных малых» начала защищать и опекать Россия. Она взяла их под свою политическую и военную опеку. Но сумела добиться военной «победы» над Азербайджаном лишь для Армении и армянских ирредентистов, и начала требовать от Азербайджана «вести прямые переговоры» со своими подопечными из Нагорного Карабаха.
Националисты Молдавии требовали ускоренной унии с Румынией, объявления молдавского языка румынским, стремились быстро оборвать все сложившиеся связи с метрополией без учета экономических, культурных, коммуникационных и человеческих аспектов жизни народа. Провозглашался курс на дискриминацию представителей национальных меньшинств. Не важно, что до реализации дискриминации дело не дошло, вернее, не успело дойти. После провозглашения шибко патриотичного курса на унию с Румынией Россия оперативно вмешалась и реально дискриминируемой стороной стали сами представители так называемой «титульной» нации. Но в идеологическом пространстве эти самые провозглашенные намерения прочно зафиксировались и стали неизменной частью уже произведенного и пущенного в дело крюка, как и то, что ура-патриоты прибегли к насилию, взяли в руки оружие и пролили кровь мирных жителей. Сколько крови пролили «мирные жители» и их защитники, про это российская пропаганда скромно умалчивает.
В Грузии изобретать велосипед не стали и буквально по лекалам повторили модель, видимо, присланную головным офисом из Москвы. Свою часть блистательно выполнили абхазские и юго-осетинские националисты, которые при всемерной поддержке гуманнейшей из империй подняли священное знамя борьбы против ужасной грузинской империи. Грузинские националисты также исполнили свою роль на «отлично». Они объявили часть национальных меньшинств «пришлыми» и вежливо попросили их вернуться на свои исторические родины, другой части отказали в политических правах и вообще отказались от диалога, отдав предпочтение оружию. Сердобольной России, естественно, пришлось вмешаться и защитить «обиженных» представителей национальных меньшинств. По ходу защиты был нанесен гигантский ущерб как защищаемым, так и тем, от кого российская армия их защищала, и на руинах того, что некогда было «процветающей курортно-санаторной зоной для советских трудящихся», были подписаны унизительные для независимой Грузии договора, надзирать за исполнением которых взялась та же самая миролюбивая Россия. Были навязаны прямые «мирные переговоры» между марионетками России и правительством Грузии. В ходе переговоров лидеры сепаратистов вели себя с грузинскими дипломатами как римские сенаторы с карфагенскими военнопленными, а Россия якобы «уговаривала» своих подзащитных быть с Грузией гуманнее. В результате терпение Грузии иссякло, что обернулось для нее реализацией следующего этапа производства под кодовым названием «08.08.08».
Украинские события стали подтверждением правоты юмористического изречения «История нас учить тому, что ничему нельзя научиться». Перед украинскими мыслителями и политиками расстилались карты и схемы четырех наглядных примеров того, как Россия посредством управляемых конфликтов в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии и Нагорном Карабахе подвесила на Кремлевской стене четыре якобы независимых государства: Молдову, Грузию, Армению и Азербайджан. При наличии элементарного чувства самосохранения легко можно было бы избежать печальной участи стать цехом по производству части крюка и быть подвешенным на нем за ребра на Кремлевской стене. Учитывая более, как представлялось, высокий уровень украинского общественного сознания, можно было надеяться на то, что эта примитивная схема в Украине не заработает.
Увы. На авансцену вновь выскочили карикатурные этнические националисты. Опять толпа жадно внимала горячечным речам политических авантюристов, рисующих политическим невеждам завораживающие картинки будущих европейских молочных рек с американскими кисельными берегами, куда одним патриотичным прыжком обещали перенести страну вожди Майдана. Вновь национальное меньшинство стало объектом третирования и унижения. При этом блистательно забыли, что это самое национальное меньшинство в соседней России является титульной нацией.
Все повторилось под копирку. Нацистских приспешников возвели в ранг национальных героев. Центральную власть расшатали до того, что она рухнула под ноги иностранных посредников, в число которых скромно и ненавязчиво вошла и Россия. Воссоздали весь набор разжигания вражды и ненависти, вплоть до отрицания права русского языка сохранить свой дарованный прежней властью титул регионального…
Когда спохватились и подали назад, было поздно. Россия захватила Крым, зажгла очаг войны на востоке страны. Молох войны начал нещадно пожирать свои жертвы. Производство крюка для Украины совместными усилиями российских спецслужб и украинских этнических националистов успешно завершилось.
Что ждет Украину? Судьба Молдовы, Грузии и Азербайджана? Ей предстоит вести, как того требует Россия, бесконечные «переговоры» с марионетками и «форпостами» России? Создание очередной «временной» вечной дипломатической подструктуры наподобие Минской группы или в «формате 2+5+2»?
И еще один вопрос необходимо выяснить для чистоты исследования такого явления как «типология этно-территориальных конфликтов в постсоветском пространстве». Вот эти самые этнические националисты и расшатывающие основы своих национальных государств революционеры, алчущие высшие государственные должности «сейчас и немедленно», они кто? Выражаясь оборотами речи депутата П.Н. Милюкова в Государственной Думе 1 ноября 1916 года, стоит вопросить: «Господа, это измена? Или это глупость?».
И.В.Сталин этот же самый вопрос к негодным советским и партийным работникам формулировал более грубо и просто: «Ты дурак? Или враг?».