Epress.am Новости из Армении
Апрельская война 2016 года стала четким сигналом — срок статус-кво исчерпан! Война длилась 4 дня, потому как тогдашняя власть Армении, по сути, согласилась пойти на решение вопроса, но впоследствии не сумела преодолеть свою самонадеянную сущность, снова избрав политику затягивания вопроса. Они ввели в заблуждение Минскую группу, международное сообщество, Азербайджан.
Мятеж «Сасна црер» стал для Сержа Саргсяна хорошим поводом показать, что максималистские настроения внутри страны мешают выполнению обязательств в рамках переговоров. Он не утопил в море крови революцию 2018 года и ушел, не в меньшей мере потому, что знал: решению Карабахского вопроса альтернативы нет.
Политическая сила, пришедшая к власти в результате народной революции 2018 года, невольно унаследовала такое положение дел. В первый год пребывания у власти Пашинян и его супруга Анна Акопян, столкнувшись с этой реальностью, пытались «подготовить общество к миру». Попытка натолкнулась сопротивление и критику медиа, принадлежащих двум бывшим президентам Армении. Кампанией мира пренебрегли, она не нашла поддержки и у среднего класса Армении, который, несмотря на малочисленность, имеет публичную видимость. Заявлением «Арцах – это Армения и точка» премьер-министр Пашинян окончательно отступил от идеи мира и выбрал, фактически, войну. Расчет тот же: отложить решение вопроса, сохранить режим прекращения огня, не сдать территории и попытаться переложить ответственность за решение вопроса на следующую власть Армении. В этом случае общество приняло бы Никола, как героя… Страна продолжала бы оставаться в блокаде, а повестка революции – неполной.
Армянская власть и местная буржуазия восприняли начавшуюся 27 сентября 2020 года Вторую карабахскую войну как войну отечественную, установив максималистскую планку и цель. Жертвой политики пропагандистского уничтожения последних 20 лет стали в особенности те, кто неплохо учился. Они отвергли варианты решения вопроса путем взаимных уступок, назвав оккупацию [7 районов вокруг Нагорного Карабаха] части территорий Азербайджана национально-освободительной войной. В результате этого максималистского подхода разрушились Мадридские принципы, которые предлагали возвращение районов, возврат беженцев и насильственно перемещенных лиц, размещение миротворческих сил минимум на 5 лет, деблокаду, демилитаризацию и промежуточный статус для советской НКАО — при условии проведения референдума в будущем. Конечно, это не идеальное решение ни для Азербайджана, ни для Армении с точки зрения максималистских и бескомпромиссных настроений обеих стран. Нагорный Карабах не получал окончательного статуса, Армения лишалась районов, к которым привязалась почти как к родине. Азербайджан терял Нагорный Карабах, которую считал родиной своей.
В этой логике время не работало на Армению. Вместе с войной и множеством жертв армянский максимализм потерял возможность промежуточого статус Нагорного Карабаха. Да, армянская сторона не получила гарантии касательно окончательного статуса, но промежуточный статус предоставил бы возможность снять напряжение и пойти дискурсивным путем.
Общество должно рефлексировать по поводу своих настроений. В частности, его буржуазная часть, которая на протяжении 150 лет разделяет интересы русского колониализма. Можно и их понять в том, что они не сумели преодолеть шаблоны буржуазной русско-армянской гуманитарной мысли. Но невозможно постоянно оправдывать свое вечное непреодоление и тем самым ставить под угрозу всех. Максимализм, ненависть, высокомерие, неуступчивость, нет, не были оправданы, и они привели к трагическим последствиям.
Но не все еще потеряно. Более того, тяжелой ценой и на тяжелых условиях, но приблизился момент мира. Его нужно лелеять и делать выводы из прошлого. Выходить из 100-летней самоизоляции будет сложно, но необходимо. Армения обречена на добрососедские отношения с соседями, этого требуют интересы граждан Армении. Месть будет пагубной, и нам нужно найти пути преодоления общественной депрессии. Этот мир может означать развал Советского Союза и начало региональной интеграции. Это может стать началом реальной государственности и продолжением революции. Все зависит от нас. Будем ли мы продолжать уповать на старшего брата и вести себя в регионе, как чужие и обиженные, или решим повзрослеть и не бояться самоанализа, не бояться диалога и соседства. Выбор непростой: нужно попробовать отказаться от привычной дилеммы «смерть или свобода» в пользу «смерть или жизнь». Умереть легко, жить сложно: жизнь, в конце концов, — это любовь, прощение, снисхождение, компромисс, отделение и многое другое.
Гаянэ Айвазян, историк
надпись на плакате (фото) «война окончена, если ты этого хочешь»