Epress.am Новости из Армении
В пятницу родители военнослужащих, убитых в армянской армии в небоевых условиях, провели пресс-конференцию.
«Кто и почему препятствует раскрытию дел военнослужащих, погибших (убитых) в небоевых условиях»: на встрече с журналистами адвокат Араик Папикян назвал имена чиновников, которые в течение последних 15 лет тем или иным образом соприкасались с уголовными делами (следствие по которым продолжается до сих пор) и препятствовали правосудию.
Бывшие президенты Роберт Кочарян, Серж Саргсян, экс-министр обороны Сейран Оганян, бывшие генпрокуроры Геворг Костанян, Агван Овсепян, Артур Давтян, экс-глава Следственного комитета Айк Григорян, военные прокуроры, командиры, руководители различных военных управлений…
На своей странице в Фейсбуке адвокат разместил полные списки с именами военнослужащих:
— список по делу убитого в 2010г. Валерика Мурадяна
— список по делу убитого в 2007г. Тиграна Оганджаняна
— список по делу убитого в 2010г. Артура Газаряна
— список по делу убитого в 2017г. Андраника Мкртчяна
— список по делу убитого в 2018г. Левона Торосяна
Адвокат Папикян: В результате действий или бездействия почти 60 чиновников, имевших отношение к следствию по делу Тиграна Оганджаняна, оно, подобно другим делам, было заведено в тупик.
После нашей пресс-конференции мы передадим эти списки генпрокурорке с просьбой начать соответствующие правовые процедуры в отношении всех упомянутых лиц.
Когда в 2018 году в Армении произошла смена власти, в повестке были также веттинг, люстрация, правосудие переходного периода, но ничего этого не сделали. В результате сегодня многие должностные лица из этого списка получают повышения. К примеру, Айк Геворгян [экс-глава СК, ныне член Высшего судебного органа], который участвовал практически во всех делах, Артак Кркяшарян, работающий теперь судьей Кассационного суда, прежде он был следователем по делу, Сейран Оганян — депутат Национального собрания.
В списках особенно много прокуроров, следователей и экспертов. Есть эксперты, выдававшие явно ложные заключения. Естественно, в этом смысле «неповторимую» роль сыграли особенно директор Научно-практического центра судебной медицины Шота Варданян, Шаварш Геворгян, впоследствии также Мгер Бишарян.
Это не случайные имена: в каждом из уголовных производств есть такие данные о проявленном ими бездействии или совершенном действии… К примеру, один из министров обороны пишет своей рукой начальнику Следственной службы: «В рамках уголовного производства вы не получили желаемого для вас результата, провалили следствие по делу и теперь пытаетесь найти решения при помощи Генштаба и переадресовываете заявление начальника Следственной службы начальнику Штаба Хачатурову». Естественно, возникает вопрос: на какой это результат надеялся министр обороны, когда корил главу Следственной службы за «нежелательный результат»?
Нана Мурадян, мать Валерика Мурадяна: 15 марта исполнится 13 лет со дня убийства сына.
Если это военное дело, значит раскрываться оно не должно — так обстоят дела для этих руководителей и этой армии. Поэтому мы до сих пор наблюдаем такую ситуацию в армии и последний инцидент с 15 военнослужащими.
Они берут у преступников деньги, наживаются на этом. Вот где коррупция. И армейские дела никогда не раскроют, потому что это длинная цепь. Если она где-то оборвется, не знаю, сколько генералов и командиров, высокопоставленных лиц один за другим окажутся в тюрьме.
Премьер-министр говорил «покажите мне один подлог, один факт мне приведите и посмотрите, что я сделаю». Мы поставили перед ним не пять фактов, а множество, бесчисленное количество фактов в рамках пяти уголовных дел. Теперь мы ждем премьера и генпрокурорку, которой прекрасно известно об этих уголовных делах. Посмотрим, что они предпримут. Мы ждем, чтобы их поочередно привлекли к ответственности.
Правозащитница Нина Карапетянц: Провал всех этих дел говорит о системной коррупции.
В этот день 2020 года, 17 февраля, премьер-министр принял у себя матерей [военнослужащих] и пообещал создать специальную комиссиию, которая рассмотрит дела. Работой этой группы руководила нынешняя генпрокурорка Анна Вардапетян… Ей были известны все эти данные до того, как она стала генеральной прокуроркой.
Гоар Саргсян, мать Тиграна Оганджаняна: И этой, и прежней власти потребовалось 15 лет, чтобы объявить, что официальная версия [удар током] опровержена. Дело прошло через 3 судебные инстанции и теперь находится в Европейском суде.
Имеется смерть солдата, а причина смерти отсутствует… Смерти солдат — это коррупция. В тот самый момент, когда убивают солдата, они думают, с кого сколько денег взять.
15 лет я боролась и продолжаю бороться с этой системой. Никаких перемен — ни по делам об убийствах 2007 года, ни 2018, ни 2022, ни 2023. Все движется по тому же сценарию, так как внутри системы ничего не изменилось.
Родители убитых солдат на протяжении лет заявляют о том, что следователи забирали или подделывали вещественные доказательства, редактировали обстоятельства смерти, вставали на защиту реальных преступников, выдавали убийства за самоубийства или несчастный случай. Некоторые из них даже провели собственное расследование, собрали доказательства, нашли несоответствия и упущения в материалах дела. Но рассмотрением жалоб родителей традиционно занимались те же структуры, на которые они жаловались. Результатов эти рассмотрения обычно не дают: по словам родителей, чиновники не заинтересованы в раскрытии своих собственных преступлений.