Дашнакцутюн не может не раскалывать церковь

Или почему партии необходима своя собственная церковь¹

Расколотая церковь, расколотый народ — это идеальная среда для жрецов экспансионизма. Неправда, что для успеха экспансионизма (вероятно, теоретически) нужен сплоченный народ.

Сплочение предполагает консенсус. Консенсус не теоретический, общий или общинный — вокруг конкретных вопросов, — а по составлению списка приоритетных национально-государственных задач. В этом случае консенсус, национальное согласие не может быть в пользу экспансионизма по той простой причине, что вопрос существования Родины и народа выходит на первый план. Сложно собрать пожертвования в первый раз. Цель может быть наивозвышенной. Со временем цель может и исчезнуть или стать переменчивой, но деньги найдут себе новую цель. Деньги найдут оправдание израсходованию. Нам неизвестен ни один фонд, который закрылся бы добровольно — в связи с тем, что его обязательства уже выполнены. Фонд скорее изменит предмет своей поддержки, скажем, переключившись с тех, кто при смерти, на тех, кто только родился, чем объявит (причем, триумфально) о завершении своей миссии. Бесхозные деньги создают грызню вокруг себя.

Другой вид бесхозных денег — общественный фонд (благотворительный, национальный и т.д.) в первую очередь создает вокруг себя структуру. Эта структура должна воспроизводить сама себя. А где производство — там и сверхпроизводство.

Поначалу возникает функция добровольного учета пожертвований, затем — сеть реализующих деньги, потом — сеть проверяющих. Далее — система безопасности, которая отчасти превращается в орган учета добровольных меценатов, отчасти — в орган превращения единовременного пожертвования в периодическое, а затем и в орган принуждения. Этот орган не может не расширять поле деятельности путем вербовки новых «добровольцев», что по итогу трансформируется в банальный рэкет.

Параллельно возникает вопрос отчетности о целевом использовании основного капитала, затем — публичной отчетности, ради чего встает вопрос о том, чтобы владеть прессой, превращающей функцию отчетности в функцию пропаганды, что, в свою очередь, приходит к оправданию, а следовательно и восхвалению созданного вокруг денег органа с целью сбора еще больших средств. В результате выходит национальная партия со своей прессой, своими бандами безопасности, естественным-паразитическим инстинктом сохранения и воспроизводства своего обогатившегося органа.

Несомненно, у всех на уме первоначальная цель, но орган уже живет по законам самовоспроизводства, это, можно сказать, самоцель, можно сказать — бесцельно, суть вопроса не меняется. Отныне можно раздробить цели, умножить, можно обходиться памятью о цели.

Почему партии необходима собственная церковь? Потому что церковь — самое безопасное место для отмывания денег. Кроме того, это сеть пожертвований и завеса, скрывающая сбор партийно-церковных налогов от ригористичных служб стран. А также надежное место хранения партийного «общака». Невозможно утверждать, что сепаратное существование наших церквей было лишь партийной прихотью, а не одним из проявлений мировой борьбы с коммунизмом. Но раз была создана эта форма существования безвластного и разбросанного по миру народа, это обречено длиться долго. «Естественный враг» этого раздвоенного существования — армянская государственность, хотя основной задачей национальной жизни, если не ошибаюсь, было создание независимого армянского государства и сплочение народа вокруг государства. Но воспроизводящий сам себя организм теперь самодостаточен, и для обеспечения своего параллельного затратного существования он — сознательно или нет — ищет и находит ложные цели, либо перефразирует цель.

Или идет по самому простому пути: удерживает народ на исходном статусе кво: армяне, разделенные двумя церквами на две части.

Даже национальная цель поделена на два: часть народа выступает за независимое Армянское государства, другая часть все еще не достигла своей цели, преследуемой Армянским Вопросом. Как видите, это может длиться вечно. И дело именно в том, что всякое воспроизводство, тем более — иллюзии, стремится к бесконечности. Не нужно заниматься самообманом, будто это общенациональная цель. Своей мнимостью, по своей сути, которая угрожает существованию Армянского государства, быть общенациональной она не может. И тем не менее, этот навязанный народу партиями извне идеальный вариант заключается в отсутствии противника в лице Армянского государства. У традиционных партий в условиях существования Государства нет перспективы, и они, особенно Дашнакцутюн, делают и будут делать все, чтобы Армения вернулась к статусу полугосударства и не имела возможности воздействовать на общественные отношения Диаспоры, что уже происходило в годы правления [первого президента] Тер-Петросяна.

Конечно, партия заполучила кое-какие рычаги в Армении, она зарабатывает немного денег, но это не идет ни в какое сравнение с возможностями единовластной эксплуатации Диаспоры, численность которой увеличилась на миллион. Нужно отдать должное принявшим недавнее раскольническое решение [речь о создании в Канаде Антилиасской епархии]. Верно выбран политический момент. Когда правительство Армении передает имущество страны другому государству², сложно возражать Антилиасу, кроме как делать открытые заявления о внесении раскола, ведь какие гарантии, что завтра монастырские территории Эчмиадзина не будут отданы в счет долга.

Это один из тех редких случаев, когда Антилиас защищает себя от последствий неосознанной или сознательной политики своей же партии. Какой бы существенной ни была роль Дашнакцутюн в поведении Киликийской церкви, нельзя игнорировать следующее: невозможно, чтобы власти стран, приютивших многочисленные общины Диаспоры, не были обеспокоены опасностями, угрожающими в последнее время независимости Армении, и не желали дистанцировать служителей веры своих подданных от влияния русской церкви и российских спецслужб. Кому-кому, а секретным службам прекрасно известна уязвимость не только служителей своей церкви, но также — и в особенности — уязвимость священнослужителей колоний перед той или иной службой.

К слову, существуют подозрения, что одной из причин отставки Тер-Петросяна стала неуместная попытка объединения церквей — с переводом в Армению Антилиасского католикоса. Вряд ли Тер-Петросян полагал, что этим шагом процесс объединения мог стать бесповоротным. Однако можно с уверенностью утверждать: он недооценил силу возможной реакции секретных служб стран Запада и Ближнего Востока. В то же время это был удар по российским службам. Объединение армянской церкви означало крупное церковное переустройство. Удалось бы переустройство или нет, не было известно, но процесс спутывал карты секретных служб сразу нескольких десятков стран, кстати, ничего не дав несуществующей армянской разведке.

Во всяком случае, в ближайшем будущем. С этого момента и начался период неудач первого президента. Именно после выборов католикоса. И Тер-Петросян лишился поддержки не только сверхдержав, но и арабских стран.

Вот, какую роль в нашей жизни играет церковь. Привезти в Армению Киликийского католикоса было дерзким, артистичным, одним словом, «национальным» шагом, и история записала его в пользу первого президента. Но как любой чисто «национальный шаг», в конце концов, он вышел не только крайне опасным, но также, как мы убедились, бессмысленным.

Аветис Арутюнян (Вано Сирадегян)³

1. Статья была опубликована в 2002г. в оппозиционной (в то время) газете «Айкакан жаманак», была включена в печатный сборник «Время подлецов», изданный в 2011г.

2. Программа «Имущество взамен долга» стартовала в 2002г. при тогдашнем президенте Роберте Кочаряне [ныне — глава оппозиционной силы, поддерживающей нынешние протесты, которые возглавил священник]: в рамках программы России была передана значительная часть инфраструктуры и стратегических предприятий Армении.

3. Аветис Арутюнян — псевдоним члена комитета «Карабах», соучредителя Армянского общенационального движения, бывшего министра внутренних дел Армении, умершего в изгнании Вано Сирадегяна.